Йоханна Катрин Фриксдоттир - Валькирии. Женщины в мире викингов

Этот образ подразумевает, что «ветвями» и «листьями» дерева, с которым сравнивает себя Гудрун, были ее дети. Тем самым она подчеркивает, что все вместе они составляли единое целое [382] Larrington, Store of Common Sense, 170. . Тот факт, что себе Гудрун отводит почетную роль ствола, из которого произрастают все остальные побеги, позволяет нам предполагать, что в эпоху викингов женщины вполне могли считаться главной опорой семьи.

В «Саге о людях из Лососьей долины» Хревна, жена Кьяртана – персонаж глубоко второстепенный – умирает от горя после потери мужа (см. главу 4) [383] Сага о людях из Лососьей долины. / Перевод В. Г. Адмони и Т. И. Сильман. Перевод стихов А. И. Корсуна. . Описания подобных случаев в сагах встречаются не часто, но они говорят о том, что получение сведений о смерти супруга викинги считали крайне важным событием в жизни женщины. В этом смысле реакция Гудрун, которая не кричала и не заламывала руки, могла показаться противоестественной [384] Jóhanna Katrín Friðriksdóttir, Gerðit hon. . Еще одной «нормальной» реакцией на убийство мужа считалось подстрекательство родных к мести за него. Подобное поведение не только служило подтверждением искренности испытываемых безутешной вдовой чувств, но и побуждало мужчин выполнить свой долг, пусть даже для этого женщинам приходилось упрекнуть их в трусости [385] Clover, Hildigunnr’s Lament. .

Любопытно, что завязка линии кровной мести в сагах обычно происходит во время приема пищи. Традиция чествования гостя за столом дает женщине, которая понесла невосполнимую утрату, возможность вступить в диалог с человеком, которого она считает обязанным отомстить. Пример такой сцены, выписанной ярко и подробно, мы встречаем в «Саге о Ньяле», датируемой концом XIII века: Хильдигунн, вдова Хёскульда, подначивает своего дядю Флоси отомстить за смерть ее мужа. Предыстория этого застолья такова: однажды утром Хильдигунн просыпается от ужасного сна и вскоре обнаруживает изувеченное тело Хёскульда в поле, неподалеку от дома. Не выказывая ни малейших признаков шока и действуя предельно хладнокровно, она «взяла плащ, вытерла им всю кровь и завернула в него спекшиеся сгустки». Уже тогда Хильдигунн задумала использовать плащ как аргумент, способный убедить Флоси отомстить. Когда дядя, узнав о смерти Хёскульда, приезжает навестить Хильдигунн, она приглашает его в дом, тщательно убранный и украшенный к приему гостя. Флоси с подозрением относится к этим формальностям, но все же садится за стол, и они начинают спокойно беседовать. Мы не знаем, о чем именно идет речь в начале разговора, но рассказчик сообщает нам, что Флоси вынашивал планы поехать на альтинг и потребовать компенсацию за смерть Хёскульда. Возможно, он и Хильдигунн некоторое время обсуждают условия сделки. В какой-то момент «Хильдигунн засмеялась холодным смехом», напоминающим нам о зловещей улыбке Гудрун (см. главу 4). Читатель замирает в ожидании новых смертей.

Флоси тоже чувствует неладное. Его нервы сдают, когда перед самым застольем ему подают дырявое полотенце, чтобы вытереть руки. Он отшвыривает его в сторону, а взамен отрывает кусок скатерти. Хильдигунн следит за ним из укрытия. Понимая, что момент настал, она входит в зал. До этого она не проронила ни слезинки, а теперь предстает перед Флоси с распущенными волосами и плачет навзрыд, прежде чем поинтересоваться, что дядя намерен предпринять в связи со смертью Хёскульда. Тот говорит, что намерен довести тяжбу до конца, но это совсем не тот ответ, на который рассчитывала Хильдигунн, поэтому она бросает ему в лицо следующую фразу: «Хёскульд отомстил бы, если бы ему пришлось мстить за тебя». Флоси наконец-то понимает, чего хочет от него племянница, но наотрез отказывается идти у нее на поводу. И вот тут-то Хильдигунн решает применить свое «секретное оружие»: она достает плащ и эффектно накидывает его на плечи Флоси, на которого при этом падают струпья засохшей крови. Пока опешивший Флоси молчит, Хильдигун произносит тщательно отрепетированную речь, которая по своей форме больше похожа на обвинительный приговор: «Этот плащ ты, Флоси, подарил Хёскульду, и я хочу вернуть его тебе назад. Он был на нем, когда его убили. Я призываю Бога и добрых людей в свидетели того, что я заклинаю тебя всеми чудесами твоего Христа, твоей честью и твоей доблестью отомстить за те раны, которые были нанесены Хёскульду. Иначе пусть всякий зовет тебя подлым человеком!» [386] Сага о Ньяле. / Новая редакция перевода В. П. Беркова. Стихи в переводе О. А. Смирницкой и А. И. Корсуна.