Татьяна Лабутина - Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

Особое место в распоряжениях императрицы отводилось мерам, связанным с амнистией участников крестьянской войны. «Всем лицам, замешанным в последнем мятеже, – отмечал Ганнинг, – объявлено всеобщее помилование, причем объясняется, что все касающееся до этого события будет предано забвению; кроме того объявляется свобода всем заключенным в тюрьму за какие бы то ни было преступления в продолжение десяти лет, в течение которых над ними еще не был произнесен приговор, и всякое преступление совершенное более 10 лет тому назад и обнаруженное в течение этого периода времени, признается уже не подлежащим расследованию». Кроме того, все несостоятельные должники, заключенные в продолжение пяти лет, также освобождаются от наказания 426 426 Там же. С. 453–456. .

Однако императрица не ограничилась указанными мерами. В послании Саффолку от 6 апреля 1775 г. Ганнинг отмечал: принимая во внимание убытки, понесенные губерниями, бывшими местом восстания, Ее Императорскому Величеству «угодно было выдать им заимообразно полтора миллиона рублей, сроком на 10 лет, с условием выплачивать по одному проценту в течение первых трех лет и по три в течение остальных семи лет». Эта сумма, пояснял посол, предназначалась к раздаче владельцам крестьян в размере 40 рублей на каждого человека, «которых они лишились вследствие последнего мятежа» 427 427 Там же. С. 457. . Судя по перечисленным дипломатом мерам, принятым Екатериной II, она стремилась, что называется «раздарить пряники», и успокоить тем самым все слои общества, от низов до верхов, не прибегая, впрочем, к кардинальным мерам. И ей это удалось. Во всяком случае, события 1773–1775 гг. явились последней крестьянской войной в истории России и не только в правление Екатерины II.

Заметим, что со временем отношение посла к Екатерине II заметно изменилось. Неоднократные заявления императрицы о преданности интересам Англии и британской нации, особое отношение к выходцам из Англии, «милостивое и великодушное внимание», оказанное ею английским торговцам в Санкт-Петербурге, наконец, основание фонда для поддержания кредита тех английских домов в Петербурге, «которые в том нуждаются» 428 428 СИРИО. С. 342–343. , заставили Ганнинга оценить деятельность императрицы более высоко, чем прежде. Не последнюю роль в том сыграло, конечно же, вручение ему по просьбе короля Великобритании ордена Бани. Ганнинг поведал об этой церемонии Саффолку в послании от 28 июня 1773 г. «Сделав три поклона, из коих один при входе в залу, другой посредине, а третий уже приблизившись к императрице, я сказал Ее Величеству, что явился за получением той милости, которую она столь благосклонно согласилась оказать мне; затем я стал на колени, а императрица, взяв со стола приготовленную к тому случаю шпагу, оправленную в золоте и осыпанную бриллиантами, и коснувшись три раза до моего плеча, произнесла … слова». После чего она надела на правое плечо Ганнингу орденскую ленту и передала звезду. «Вслед за тем снова взяв со стола шпагу, она вручила ее мне, выразив желание, чтобы я принял от нее и носил шпагу, служившую для посвящения меня в рыцари» 429 429 Там же. С. 369–370. .

По достоинствам оценил британский посол и внутреннюю политику Екатерины II. В одной из своих последних депеш в Лондон от 9 ноября 1775 г. посол свидетельствовал: «Сегодня Ее Императорское Величество поехала в Сенат, чтобы сообщить проект, касательно лучшего устройства различных … русских губерний … Труд этот весьма обширен и вполне принадлежит императрице; дух человеколюбия, которым он пропитан, забота о благополучии каждого сословия ее подданных, а также мудрость, руководящая этим благодушием, принесут Ее Императорскому Величеству еще более чести, чем достойно прославленные ее Наказ комиссии о составлении проекта нового уложения» 430 430 Там же. С. 507–508. .

Как бы то ни было, но высокие оценки деятельности российской императрицы, не могли компенсировать те неудачи, которые постигли британского посла при исполнении порученной ему миссии. Ганнинг не сумел, как и его предшественники, заключить союзный оборонительный договор с Россией. Он не добился участия Великобритании в качестве посредницы в переговорах о мире России с Турцией. Кроме того, не сумел привлечь российские войска для подавления восстания английских колоний в Северной Америке. Все это побудило министра Саффолка отозвать посла из России «по состоянию здоровья».

По возвращении на родину Роберт Ганнинг прожил еще немало лет, пережив российскую императрицу, с которой ему пришлось вести трудный и, как оказалось, безуспешный диалог, на 20 лет. О подробностях последних лет жизни посла мало, что известно. Прожив долгую и интересную жизнь, он скончался 22 сентября 1816 г. в своем поместье. В памяти современников и потомков Ганнинг остался как искусный дипломат, несмотря на неудачную миссию в России. Для наших соотечественников он больше интересен своими описаниями знаменательных событий, случившихся за время его пребывания при дворе Екатерины II. Это и первая русско-турецкая война, и раздел Польши, и борьба североамериканских колоний, и Крестьянская война под предводительством Е.И. Пугачева. Свидетельства британского посла позволили по-новому взглянуть на известные факты в истории англо-русских отношений, а также политику, проводимую российской императрицей в своей стране и за рубежом.