Элен Каррер д'Анкосс - Россия и Франция. От Петра Великого до Ленина

Талейран, до сих пор относившийся к желаниям Александра с большим вниманием, выступил против этого проекта и, дабы предотвратить рост могущества России, призвал в союзники Австрию и Англию. «Равновесие сил и священный принцип легитимности не позволяют полного подчинения Польши России, не более чем доминирования Пруссии в Германии и Австрии в Италии», – заявил он тогда. И, не довольствуясь одними заявлениями, подготовил проект союза в форме секретной конвенции, подписанной 3 января 1815 года между Францией, Австрией и Англией, которая привела к распаду коалиции. Этот документ был направлен против России и Пруссии. Стороны обязывались оказывать друг другу помощь, если одна из них подвергнется нападению. Австрия и Франция мобилизовывали в рамках союза 150 000 человек каждая, а Англия вносила эквивалентные финансовые средства. В реальности Франция не имела возможности мобилизовать 150 000 человек, Австрия – намерения, а представитель Англии взял на себя обязательства в рамках конвенции, не проконсультировавшись со своим парламентом. Поэтому разногласия между бывшими партнерами по коалиции вылились наружу. Но данный демарш принес Талейрану блестящий результат, поскольку Франция снова на равных участвует в дебатах, а конгресс кажется обреченным на провал. Талейран хвалится этим перед своим королем. Однако Александр I попытается возобновить ход переговоров. Он выражает готовность отказаться от своих требований по увеличению Польши, а Пруссия требует лишь треть Саксонии с 700 тысячами жителей.

Гром грянул 1 марта 1815 года, когда Наполеон высадился в Гольф-Жюане, кардинально изменив ситуацию. Конгресс больше не имеет смысла, против Наполеона ведется мобилизация, Александр I обязывается участвовать в ней «до последнего человека», как он пишет своей матери. Наполеон, ознакомившись с секретным договором от 3 января, пытается разбить воскресшую коалицию, послав его копию Александру I. Вопреки мимолетной вспышке гнева, Александр отдает приоритет уничтожению Наполеона. Он присоединяется, как и другие участники Венского конгресса, к декларации от 13 марта, согласно которой Наполеон поставил себя вне закона, что привело к мобилизации держав против него и продлению Шомонского договора 25 марта. Протокол о продлении представлял собой настоящее объявление войны французскому императору. Большинство государств примкнуло к нему в последующие дни. Наполеон безуспешно пытался разделить союзников, и Коленкур послужил ему в этом посредником. В частности, обратился к Лагарпу в надежде, что тот сможет убедить бывшего ученика принять во внимание французские интересы. Напрасные старания. 15 мая 1815 года декларация 8 держав-участниц Венского конгресса сформулирована в еще более угрожающем для Наполеона тоне. Александр I и король Пруссии покинули конгресс 26 мая, чтобы присоединиться к своим армиям, другие правители последовали их примеру, хотя финальный акт, завершающий работу конгресса, будет подписан только 8 июня. Но война уже пришла на смену дебатам.

Александр I ставит под командование Барклая-де-Толли 167 000 человек для борьбы с Наполеоном. Его войска движутся к Нюрнбергу. Но русской армии не будет при Ватерлоо. И когда после поражения Наполеона Александр приедет в Париж, он найдет там Блюхера, который, в отличие от русских годом ранее, ведет себя во французской столице, как в завоеванном городе, не выражая никакого уважения к населению, требуя контрибуции в 100 миллионов и готовя взрыв Йенского моста. В глазах парижан, напуганных жестокостью пруссаков, Александр предстает освободителем. И Веллингтон поддерживает умеренность русских. Вторая оккупация Парижа пройдет под знаком слабости Франции и Бурбонов (бегство Людовика XVIII не повысило его престижа), которые не способны защитить свою страну. Тогда Людовик XVIII обратится к Александру I с просьбой усмирить своих прусских союзников, чья наглость не знает границ. Александр I готов выслушать эту просьбу, он озабочен интересами России и европейским равновесием, которое предстоит построить. Александр, как и Каподистрия, считает, что Франция должна быть достаточно сильной, чтобы «другие державы не могли располагать всеми их силами против России». Назначение герцога Ришелье, основателя Одессы, в министерство иностранных дел на смену Талейрану, бывшему союзнику, повернувшему, как с горечью констатировал Александр, против него, успокоило российского императора. Кстати, он хотел этого назначения и подсказал мысль о нем Людовику XVIII. Ришелье столкнулся со значительными требованиями союзников по коалиции, и желание Александра I защитить Францию было для него полезно. Александр заявил, что раздел французской территории – угроза, которая свидетельствовала о прусских амбициях, – несовместим с европейским равновесием. Граф Моле писал в мемуарах: «В 1815 году Россия защищала против всех, я скажу, даже не интересы, но само существование нашей несчастной родины. Если Франция еще остается Францией, то она обязана этим троим людям: Александру и двум его министрам, Каподистрии и Поццо ди Борго. Англия, Пруссия и Австрия думали только о том, как бы нас ослабить. Россия же, напротив, была заинтересована в том, чтобы мы остались сильной державой… Она считала нас своей естественной союзницей и своей лучшей опорой в борьбе с Англией за раздел мира».