Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Выселить всех кулаков, оставленных на работах в промпредприятиях и строительствах [т. н. 3-я категория. – С. К .]» [1139].

Таблица 5

Количество экспроприированных и высланных хозяйствпо отдельным регионам (на конец мая 1930 г.) 1*

1*Составлена по: ЦА ФСБ. Ф. 2. Оп. 8. Д. 267. Л. 18.

2*В скобках указана доля этих хозяйств от общего количества крестьянских хозяйств в регионе.

3*Данные по 37 из 41 округа (прим. в источнике) .

4*Данные по 8 из 10 округов (прим. в источнике) .

5 июня 1931 г. Заковский направил руководству ОГПУ докладную записку об итогах экспроприации и выселении кулачества по Западно-Сибирскому краю. Это был отчет о проведенной в сельской местности и частично в городах массовой карательной операции против «кулаков» [1140]. Согласно данным докладной записки, операция потребовала почти двухмесячной предварительной подготовки и мобилизации сил для ее проведения – в ней участвовало помимо штатных чекистов еще до 200 чел. из т. н. чекистского запаса. Работавшие в 150 районах края «райпятерки» в каждый сельсовет разослали райуполномоченных. Надзор над ними осуществляли почти 130 уполномоченных из числа «руководящего краевого актива». Существовала двойная проверка, или «фильтрация», подлежавших высылке хозяйств (семей) и одиночек. «Райпятерки» проверяли списки, поступавшие из сельсоветов, и таким образом осуществляли первичный «отсев». Окончательную «фильтрацию» чекисты проводили на сборных пунктах ОГПУ. Эта работа была очень результативной. Как отмечалось Заковским, в 27 районах «райпятерками» было «отсеяно» свыше 2 тыс. хозяйств, при этом в отдельных районах края из-под высылки освобождалось от 30 до 50 % намеченных к высылке хозяйств. В Нижне-Каргатском районе сама «пятерка» спровоцировала «перегибы», в результате по численности «отсеянные» больше чем наполовину превзошли высланных из сельсоветов. Крайком партии решил снять с работы и отдать под суд руководителей района, включая уполномоченного ГПУ.

За время проведения операции на территории края, по данным чекистов, произошло «77 активных случаев антисоветских проявлений», в т. ч. 25 «массовых волынок» (попытки не допустить отправки высылаемых), 20 активистов получили ранения и были избиты, один погиб. Чекисты считали, что эксцессов могло быть значительно больше, если бы не проведенная «профилактическая работа»: с января по май 1931 г. в городах и селах края оказалось «изъято» около 10,5 тыс. чел.

В период высылки в северные (нарымские) комендатуры было депортировано 39 788 хозяйств (170 734 чел.), что составило 3,08 % от общего числа крестьянских хозяйств в регионе. Большую часть депортированных в места нового расселения доставляли под охраной водным путем, караванами по двум маршрутам – по Оби (около 100 тыс. чел.) и Иртышу до впадения в Обь и затем вверх по Оби до ее притоков Васюгана и Кети (свыше 33 тыс. чел.). Остальных отправляли по суше, гужом. При транспортировке не обошлось без «волынок»: «Во время следования каравана кулачества Смоленского района на территории Колпашевского района 17 мая кулачество пыталось обезоружить конвой и вывести караван в Обскую губу… 30 мая кулаки Смоленского же района категорически отказались выгружаться с баржи и следовать к месту выселения… по делу предварительно арестовано 5 человек» [1141].

Докладная записка была подготовлена 5 июня 1931 г., когда еще не в полной мере были ясны масштабы заболеваемости и смертности в дороге и в первые недели расселения крестьян в спецпоселках Нарымского края. Об этом более подробно сообщалось в Докладе о ходе расселения спецпереселенцев по Нарымскому краю, подготовленном 22 июня 1931 г. начальником Комендантского управления ПП ОГПУ И.И. Долгих. В докладе затрагивался вопрос о причинах и размерах смертности в пути следования высланных в Нарымский край, но информация подавалась таким образом, что вся ответственность за человеческие потери ложилась на медиков: «Крайздрав к своей работе, – отмечалось в документе, – отнесся формально [подчеркнуто в документе. – С. К .]. Почти все лекпомы, сопровождавшие караваны, не имели ни грамма медикаментов и по существу превратились в беспомощных свидетелей смертности. Всего во время пути умерло около 500 человек детей и стариков, преимущественно на почве желудочных заболеваний». Далее отмечалось, что уже на новых участках расселения смертность еще более возросла и достигла 1 тыс. чел. [1142]