Дмитрий Еремеев - Ислам. образ жизни и стиль мышления

Нетрудно понять, что такое юридическое положение оправдывало любой произвол не только верховного правителя, но и местных властей. Вот почему многие историки обращали внимание на плохую обеспеченность частной собственности в мусульманских странах и на пагубные последствия этого обстоятельства в отношении экономического развития. Действительно, важнейшим препятствием на пути внедрения капиталистических отношений, буржуазных порядков была необеспеченность частной собственности из-за произвола центрального правительства и местных правителей — пашей, вали, ханов, беев и т. п. Широко практиковалась конфискация имущества по любому поводу. Торговая буржуазия, в руках которой скапливались капиталы, не могла вложить их в промышленность, банковское дело, а старалась скрыть свое богатство, упрятать подальше свои барыши. «Турецкое, как и любое другое восточное господство, — писал Ф. Энгельс, — несовместимо с капиталистическим обществом; нажитая прибавочная стоимость ничем не гарантирована от хищных рук сатрапов и пашей; отсутствует первое основное условие буржуазной предпринимательской деятельности — безопасность личности купца и его собственности» [63] Маркс K., Энгельс Ф. Соч. Т. 22. С. 33. .

Совершенно иным было отношение к частной собственности в «христианских странах», например в Западной Европе. Здесь основы юриспруденции были заимствованы, через принятие христианства, из поздней Римской империи. Римское право: — юс Романус — содержало стройную, разработанную систему норм, регулировавших различные виды имущественных отношений; оно было, по выражению К. Маркса, «классическим правом общества, где господствует частная собственность». Иначе и быть не могло; ведь оно отразило реалии развитого классового общества, каким был рабовладельческий Рим. В этом его коренное отличие от шариата, сохранившего черты патриархальщины, неразвитости классовых отношений.

Разбогатевшие мусульмане были вынуждены скрывать свои богатства, превращать их в сокровища и зарывать в землю. «Кубышка» — вот куда шли все эти накопления. «Все североафриканские народы, — писал один русский морской капитан, посетивший страны Магриба в 1776 — 1777 годах, — живут весьма убого и скрывают свои сокровища в землю: ибо когда начальники узнают о богатстве которого-нибудь жителя, то без всякия вины отнимают оное». Больше того, Франсуа Бернье, в XVII веке по заданию французского министра финансов Ж. Б. Клебера обследовавший положение в Османской империи, Иране и государстве Великих Моголов, отмечал, что ремесленники и купцы из страха, что их сочтут богатыми, не смеют даже «иметь вид человека, скопившего хотя бы какие-нибудь гроши, не смеют носить красивой одежды или вкусно есть и пить».

Однако все это позволяли себе «сильные мира ислама» — султаны, шахи, ханы, паши, вали и т. п., то есть вся феодальная иерархия, которая не жалела денег на роскошь дворцов, содержание многочисленных гаремов и дворовой челяди. Но это были непроизводительные расходы, не имевшие отношения к первоначальному накоплению.

Другим тормозом развития капиталистических отношений в мусульманских странах стал исламский запрет ростовщичества. Христианская церковь тоже осуждала высокий процент при выдаче кредита, но это оставалось благим пожеланием, категорией нравственной добродетели. В мусульманском же государстве запрещение ростовщичества, канонизированное шариатом, было государственным законом. Это обстоятельство породило уродливые формы кредитных операций. Ростовщичество не исчезло, оно ушло в подполье. Ростовщики при выдаче займов прибегали к оформлению фиктивных документов на якобы совершенную торговую сделку. Ведь в одном из аятов Корана (2:276) сказано весьма определенно! хотя Аллах запретил рост (лихву, ростовщический процент), он разрешил торговлю. Кредитование под видом торговой операции настолько распространилось в мусульманских странах, что существует и теперь, хотя во многих из них уже функционируют кредитные банки. Так, например, турецкий социолог Доган Авджиоглу описывает, как ростовщики обходят исламский запрет на лихву в современной Турции [64] Авджиоглу Д. Строй Турции в прошлом, настоящем, будущем (на турецком языке). Анкара, 1971. Т. II. С. 569 — 570. . Они оформляют предоставление наличных денег в долг в виде фиктивной торговой сделки: продают клиенту в кредит какой-либо товар (холодильник, телевизор) по цене, скажем, 10 тысяч лир, а затем покупают у него тот же самый товар за наличные, но уже за 5 тысяч лир. Расписка на 10 тысяч остается у ростовщика, хотя клиент получает, разумеется, лишь половину указанной суммы. Долг же возвращается полностью, и лихва составляет 50%. Подобным образом ростовщики оперируют огромными суммами: фиктивные сделки совершаются по очень крупным объектам — домам, автомобилям, тракторам и т. п. Иногда в эти сделки втягивают и третью сторону. Например, крестьянин Ахмед, нуждающийся в деньгах, обращается в торговую фирму, продающую автомашины, и покупает в рассрочку грузовик за 600 тысяч лир. Затем он продает этот грузовик купцу Мехмеду за наличные 300 тысяч. В свою очередь купец может продать этот же грузовик за 450 тысяч еще кому-либо. В итоге настоящий покупатель грузовика платит за него на 150 тысяч меньше. Купец же и фирма имеют прибыли по 150 тысяч. А общую сумму этой прибыли — 300 тысяч лир, фактически ростовщический процент — выплачивает из своего кармана крестьянин Ахмед.