Дмитрий Еремеев - Ислам. образ жизни и стиль мышления

Вдохновенный полемист, прекрасно владевший словом, он оказал огромное влияние на идеологов мусульманского мира. Его труды неоднократно переводились и в средневековой Европе, ибо были созвучны также целям христианского богословия... Нападки, с которыми обрушился аль-Газали на последователей Аристотеля и Платона, нанесли смертельный удар философии в странах ислама. Наступила пора реакции позднего средневековья, пора господства мистицизма во всех его проявлениях. Лишь в мусульманской Испании, Андалусии, сохранились прежние традиции рационализма — в творчестве Ибн Баджи (1082 — 1138), Ибн Туфайля (около 1110 — 1185), Ибн Рушда. Последний написал полемический ответ в адрес аль-Газали — «Опровержение опровержения» («Тахафут ут-тахафут»).

Но и здесь суфизм постепенно занял ведущее положение. Так, другой крупный философ-мистик — Ибн аль-Араби (1165 — 1240) был испанским арабом. Правда, его идеи наибольшее влияние оказали на Ирак, Сирию,Турцию, Иран, Среднюю Азию, где в XII — XIV веках возникло множество тарикатов — кадирия, саадия, мевлевия, бекташия, чиштия, ясавия, накшбандия.

Ибн аль-Араби создал доктрину «единства бытия» — вахдат уль-вуджут. Бытие он рассматривал как бесконечно текущий диалектический процесс. Он полагал, что некая абсолютная идея материализуется в постоянно меняющихся образах объективной реальности — Вселенной и ее атрибутах. Тем самым эта идея, этот Абсолют познает себя как бы со стороны. Все объективные реальности мироздания, по утверждению философа, — лишь зеркала, глядя в которые бог любуется собой, и самое совершенное из зеркал — человек. По современной терминологии, Ибн алъ-Араби — объективный идеалист-диалектик.

В гносеологии Ибн аль-Араби ставил выше всего мистическое озарение как единственный метод познания Абсолюта — выше чувственного опыта, интеллектуального знания и рационализма. В философской доктрине Ибн аль-Араби ощущается влияние идей неоплатонизма, разработанных греко-римским мыслителем Плотином (204 — 270), в частности его концепции эманации — истечения всего сущего от духовного первоначала и возможности обратного слияния с ним в экстазе. Для стиля Ибн аль-Араби при изложении «мистическо-диалектических» воззрений характерны нарочитая усложненность и неопределенность. В глазах суфиев это придавало таинственную многозначительность и многозначность его философским тезисам.

Суфизм подчинил на длительное время почти все сферы общественно-политической мысли и культуры в странах ислама еще и потому, что своей амбивалентностью он отвечал насущным духовным потребностям различных слоев мусульманского общества. Как пишет М. Т. Степанянц, он был продуктом элитарного сознания и в то же время «народной» религией; служил формой социального протеста против господствующей политической системы и официальной религиозной доктрины, но использовался также для умиротворения верующих, подавления их социальной активности; противопоставлял рациональному мышлению иррационализм и вместе с тем выступал одной из разновидностей религиозного свободомыслия; содержал призыв отказаться от земных страстей, следовать примеру аскетов и одновременно вдохновлял поэтов-жизнелюбцев — Низами, Хафиза, Джами, Руми и других [56] Степанянц М. Т. Философские аспекты суфизма. М., 1987, С. 3. .

В XIV — начале XV века произошло философское чудо: в мусульманском мире, погруженном в сумерки мистицизма, появился великий мыслитель, стоящий на позициях материализма — Ибн Хальдун (1332 — 1406). Его научное наследие весьма разнообразно: история, география, этнография, философия. Многие исследователи называют Ибн Хальдуна первым социологом, а некоторые — даже «стихийным марксистом». Он впервые выдвинул концепцию закономерного прогресса человеческого общества от низшей стадии к высшей через трансформацию производительной деятельности людей, объяснил эволюцию форм общественной жизни развитием производства.

Деятельность Ибн Хальдуна — не только научная, но и государственно-политическая (он был судьей, дипломатом, советником при правителях ряда стран) — протекала в Магрибе (Северной Африке). Этот регион в те времена был экономически связан с Южной Европой, особенно тесно — с Италией, где народились элементы капиталистических отношений, а в философии, культуре, искусстве, литературе, общественно-политической мысли крепли тенденции гуманизма, словом, начался исторический процесс, который получил название Ренессанса, или Возрождения. В портовых городах Магриба обосновывались пизанцы, генуэзцы, венецианцы. Все это не могло не оказать воздействия на человека, занимавшего видное место в общественной иерархии североафриканских стран.