Подобное отношение к авторитетам, сохранившееся на протяжении всей жизни, сыграло решающую роль в жизни Эйнштейна: без него невозможна была бы та могучая независимость мышления, которая дала ему мужество бросить вызов укоренившимся научным воззрениям и тем самым осуществить переворот в физике.
Как бы то ни было, на какое-то время утратив в мальчишеском возрасте веру, он нуждался в иной опоре — прочном фундаменте, на котором можно было бы строить и свою духовную жизнь, и картину Вселенной. Именно на этой стадии развития ему попалась «книжечка по геометрии», и, что безусловно немаловажно, через полвека Эйнштейн назвал ее «священной».
После нескольких лет процветания для фабрики Германа и Якоба Эйнштейнов в Мюнхене наступили трудные времена. В 1894 г., оставив фабрику, обе семьи переехали в Италию, чтобы попытать счастья в Павии, близ Милана. Было решено, что Альберт останется в пансионе до окончания учебного года в гимназии.
Итак, в пятнадцать лет Альберт неожиданно остался один. Занятия в гимназии не спасали от одиночества. Не зря школьные товарищи еще раньше дали ему, возможно в насмешку, прозвище Biedermeier, что означает нечто вроде Простака. Будучи от природы бесхитростным, он не умел достаточно хорошо скрывать свою неприязнь к преподавателям гимназии и их драконовским методам. Естественно, это не прибавляло ему симпатии в глазах учителей. Не снискал он у них расположения и тем, что задавал вопросы, на которые они затруднялись ответить. В одном из писем, относящихся к 1940 г., Эйнштейн следующим образом описал сложившуюся в то время ситуацию: «Когда я был в седьмом классе гимназии Луитпольда [т. е. лет 15-ти], меня вызвал классный наставник и выразил желание, чтобы я оставил гимназию. На мое возражение, что я ни в чем не провинился, он ответил лишь: „Одного вашего присутствия достаточно, чтобы подорвать уважение класса ко мне“ [11] Это был тот самый преподаватель греческого, который предсказывал, что из Эйнштейна никогда ничего путного не выйдет.
.
Сам я, без сомнения, хотел оставить школу и последовать за своими родителями в Италию. Но главное — мне ненавистны были скучные, доведенные до автоматизма методы обучения. Имея плохую память на слова, я сталкивался с большими трудностями, преодоление которых казалось мне бессмысленным, и я предпочитал, таким образом, терпеть всевозможные наказания, чем забивать себе голову зубрежкой».
Несмотря на взаимное стремление к разрыву, правила и благоразумие требовали, чтобы Альберт дотянул до выпускных экзаменов и получил аттестат зрелости. Однако есть нечто более непреодолимое, чем правила и благоразумие. Италия манила его. В своих письмах родные Альберта описывали ее в розовых тонах. В пятнадцать лет, испытывая одиночество и неприязнь окружающих, Альберт решил оставить гимназию. Этот отчаянный шаг дает ясное представление о том, насколько он был несчастен в Мюнхене. И это не единственное тому свидетельство. Еще перед отъездом родителей Альберт решил изменить гражданство. Но осуществить этот шаг он в то время не мог: закон запрещал перемену гражданства до наступления совершеннолетия. Тем не менее решение это было твердым, а причины, вызвавшие его, глубокими. Эйнштейн писал в 1933 г.: «Чрезмерная тяга к военной муштре в Германии была чужда мне с детства. Когда мой отец перебрался и Италию, он по моей просьбе предпринял шаги, чтобы освободить меня от немецкого гражданства, так как я хотел стать гражданином Швейцарии».
Уход из гимназии был связан с определенным риском, и Альберт принял все, какие только мог, меры предосторожности. Через врача, пользовавшего семью Эйнштейнов, ему удалось получить медицинское свидетельство о том, что по болезни ему рекомендуется переезд к семье в Италию для отдыха и восстановления сил. Это послужило благовидным предлогом. От своего преподавателя математики Альберт получил письменное подтверждение, что его знания и возможности в области математики уже достигли университетского уровня.
Вооружившись этими документами, Альберт отбросил дальнейшую осторожность. Будущее само о себе позаботится. В конце концов, он может подготовиться к поступлению в университет самостоятельно. Полученное медицинское свидетельство хотя и тревожило совесть, но избавляло от титула «прогульщика». Тем не менее Альберт попросту оказался в положении исключенного из гимназии. Оставив позади унылое существование в Мюнхене, он присоединился к своей семье в Милане, и за этим последовал один из наиболее счастливых периодов его жизни. Он не захотел омрачить своей вновь обретенной свободы ни школьными обязанностями, ни хлопотами о будущем. Что бы ни случилось дальше, сейчас им владела жажда к знаниям и путешествиям, и, оставив все заботы, он упивался свободой и занимался только своими любимыми предметами. Со своим другом Отто Нойштеттером он совершил сказочное путешествие через Апеннины до Женевы, где жили его родственники. Музеи, шедевры искусства, архитектура старинных соборов, концерты, книги и еще раз книги, семья, друзья, жаркое солнце Италии, свободные, сердечные люди — все это слилось в бурное приключение, несущее спасение и самопознание.
Читать дальше