Андрей Синельников - Подлинная история Куликовской битвы

Если мы изучим нормальный устав Советской армии, поднимем соотношение раненых и убитых в огневом столкновении, то в этом случае раненых должно быть семьсот пятьдесят тысяч или даже более. Тогда лишь со стороны Дмитрия Донского должно быть миллион воинов. И миллион ордынцев со стороны Мамая. Но два миллиона – это всё население всей Руси и Орды вместе взятых. Позиция церкви в начале XVI века, по словам Дмитрия Ростовского в его синопсисе, была следующей: 400 000 со стороны Дмитрия Донского и 1 100 000 со стороны Мамая.

Историки скромничают, считают, что было около тридцати тысяч с каждой стороны. Читаем «Задонщину» вновь и снова. Загадка, каким образом можно было начеркать сотни диссертаций на основании пятнадцати страниц литературного текста.

Здесь на пятнадцати страницах текста ничего не сказано о битве в её военных деталях. И наклепать столько, мы специально пересчитали, – сто пятьдесят шесть источников, – это уму непостижимо. Это только докторские диссертации и толстенные тома исследований… Сто пятьдесят шесть авторов: Иловайский, Карамзин и другие… На основе пятнадцати страничек поэмы, даже не поэмы, а «Похвалы Владимиру Андреевичу Храброму». Чётко написано, кому похвала.

Всё, пятнадцать страничек текста. В которых написано: Москва-река, Москва-река, куда ты забрала наших мужей? А где Дон-то? Куда смотрели все эти доктора?

Мало этого, в «Задонщине», на которую ссылки идут академика Рыбакова и академика Лихачёва, прямым текстом чёрным по белому написано: «Я выбираю место для битвы там, где мёды московские и поле Куликово».

Прямо по тексту: жена Микулы Васильевича Марья Дмитриевна раньше других заплакала в городе Москве у стены: «Дон ты Дон, быстрая река, ты пробил горы каменны, течёшь ты в землю половецкую». Она в Москве стоит и Дону плачется, который под её ногами протекает. Чуть дальше. С городских стен Коломны заплакали жёны: «Москва, Москва, быстрая река. Почему ты наших мужей отняла у нас?».

Место битвы определено совершенно чётко в «Задонщине». Между Доном и Днепром. Или иначе – между Атлантическим океаном и Тихим…

Еще одна цитата из «Задонщины»: «Не здесь ли, братья, сладкие московские мёды? Не великое ли это место – поле Куликово?». «Выскочил с криком князь Владимир Андреевич с полком правой руки, со своим князем Волынским и с семьюдесятью тысячами воинов».

Еще текст. «Уже соколы и кречеты белозёрские ястребы рвутся от золотых колодец из каменного града Москвы. Взлетели они под синие небеса, загремели колючие колокола».

Мы приходим к пониманию, что Москва XIV века – это был большой мемориальный комплекс, который постепенно обустраивался. Появлялось посадское население. Говорят, что Москва стоит на крови. Так она и действительно стоит на крови.

Известны из традиционной истории два события, которые происходили после Куликовской битвы.

Патриарх Константинопольский Киприан дал указание старые обряды изменить, старые книги сжечь. Это было первое уничтожение старой обрядовости на русской земле.

И второе. После Куликовской битвы аж десять лет практически все митрополии и епархии Российские были вдовствующими. То есть не имели митрополитов и епископов.

Роясь в источниках, мы нашли прямое подтверждение имеющих отношение к Куликовской битве следующих монастырей (на территории только Москвы).

Высокопетровский монастырь, который на Петровке. Оказывается, после Куликовской битвы Дмитрий Донской воздвиг на территории этого монастыря деревянный храм в честь боголюбивой иконы Божьей матери.

Храм Рождества Пресвятой богородицы в Старом Симонове. Сам Симонов монастырь.

Сретенский монастырь имеет отношение к Куликовской битве. Деньги на строительство этого монастыря выделил Боброк.

Дальше Богородице-Рождественский монастырь на Рождественке. Основала его мать Владимира Андреевича Храброго, князя Серпуховского. Воздвигает она этот Богородице-Рождественский монастырь для вдов и сирот убиенных воинов.

Дальше Андроников монастырь.

Николая Чудотворца в Голутвино. Мы знаем, что это за пределами Москвы, но оказывается, напротив, через Москву-реку, была у них церковь. И оттуда начинался сначала монастырь.

Дальше в Бобрине монастырь, где Никольская церковь. На сегодняшний день он находится за пределами Москвы. Но оказывается, что первоначально этот монастырь находился с другой стороны Москвы-реки, и основал его опять-таки Боброк. Этот Бобринёв монастырь. Потом он был снесён и перенесён на новое место.