Сигизмунд Миронин - Миф о притеснениях учёных в СССР Сталиным

Важнейшей проблемой павловского наследия считалась проблема наследования приобретенных признаков и превращение условных рефлексов в безусловные. Вначале Павлов считал, что условные рефлексы могут передаваться по наследству, но после критики ряда видных генетиков, в особенности Н. К. Кольцова, Павлов поручил проверку опытов Н. П. Студенцова другому своему сотруднику — Е. А. Ганике. По свидетельству Кольцова, работы Ганике убедили Павлова в неверности гипотезы наследования условных рефлексов, и он отказался от нее. Однако результаты, полученные Ганике, не были опубликованы. Правда, М. Л. Левин в 1927 г. опубликовал письмо Павлова, в котором сообщалось, что проверка не подтверждает первоначальных предположений о наследственной передаче условных рефлексов и он "не должен причисляться к авторам, стоящим за эту передачу". Эти поступки связаны с тем, что кристальную нравственность Павлов считал неотъемлемым условием лабораторной работы. Авторитет Павлова как ученого, непоколебимо преданного высшим научным нравственным ценностям, был признан и теми физиологами, которые придерживались иных научных моделей.

В 1928 г. на III съезде физиологов была доложена работа, выполненная Н. А. Голубевым в лаборатории одного из учеников Павлова И. С. Цитовича. По мнению Голубева, ему удалось показать наследование условных рефлексов у морских свинок. Эта работа прошла фактически незамеченной. И вплоть до 1948 г. вопрос о наследовании приобретенных признаков поведения в отечественных исследованиях, насколько известно, не поднимался. Более того, в "Очерках по истории физиологии в России", опубликованных в 1946 г. Х. С. Коштоянцем (также учеником Павлова), говорилось, что И. П. Павлов согласился с возражениями генетиков против опытов Студенцова [421] 421 . Ярошевский М. Г. .

Западные ученые с огромным пиететом произносили имя Павлова. На Западе нет ни одного учебника по физиологии или психологии, где бы учение Павлова не излагалось как классическое По данным цитат индекса Ю. Гарфилда, даже сегодня цитируемость этих трудов находится на уровне цитируемости Нобелевских лауреатов наших дней [422] 422 . Ярошевский М. Г. .

Многие положения Павлова, повлиявшие на прогресс мировой науки, долгое время пребывали в забвении в СССР. Достаточно напомнить о принципе саморегуляции поведения и самообучаемости живой системы, на которые Н. Винер в своей «Кибернетике» ссылается, упоминая Павлова, как на стержневой для этой науки и который в те годы практически не разрабатывался отечественными учеными [423] 423 . Ярошевский М. Г. . Однако Павловская школа не была единственной в советской физиологии.

Итак, основной вывод из рассмотрения фактического материала связанного с Павловской сессией состоит в том, что основное ее острие было направлено против монополизма Орбели в науке. Павлов был лишь орудием этой идеи.

О том, что Павлов не выступал против генетики свидетельствует тот факт, что он распорядился поставить в своей лаборатории в Колтушах бюст основоположника генетики Менделя и т.д.

Можно ли считать Павловскую сессию корнем зла в развитии советской физиологии? Думаю, нет. Более того, она направила усилия ученых на более близкие к практике результаты. Ведь нервная система — лишь часть механизмов, но на них можно было воздействовать на практике: лечение сном, гипнотическое воздействие и т.д. Другое дело, что не все эти методы воздействия были безопасными. Да! Лечение сном детей давало опасные последствия. Но ведь и кровопускание было опасным, однако и у царей его делали, несмотря на вред. Ведь, так говорила медицинская наука того времени.

Некоторые историки науки находят сходство между Павловской сессией и дискуссией о теории химического резонанса в химии [424] 424 . Печенкин А. А. .

А дело было так. В 1946 г., Г. В. Челинцев (1904-1962), которого Грэхем [425] 425 . Graham L. R. 1993. считает основным виновником антирезонансной кампании, опубликовал в "Известиях АН СССР" статьи, излагающие его собственную "новую структурную теорию", призванную стать в противовес "механистической" квантовой химии, основой органической химии. В 1949 г. появилась его книга "Очерки по теории органической химии". Г. В. Челинцеву ответил один из бесспорных лидеров советской химии А. Н. Несмеянов, дезавуировавший его "новую структурную теорию" и изобличивший ее создателя в теоретической некомпетентности.