Петр Асташенков - Главный конструктор

Участники запуска спутника вспоминают: трудно было сразу осознать, что сделано великое дело, начата новая эпоха. Уж так устроен человек: то, чем он занят сегодня, из-за длительных и тяжелых усилий начинает казаться ему повседневным. И лишь когда сели в самолет, Сергей Павлович включил радио, все услышали слова: «Началась новая эра в истории человечества».

— Так, значит, это свершилось, — как бы пробуждаясь, тихо сказал он.

И впоследствии жил и работал по законам новой эры, да еще с опережением. Королев все чаще встречался с космонавтами, наставлял их и помогал им. После полета в космос Юрий Алексеевич Гагарин говорил, что ему помогли успешно выполнить задание Родины дружеское напутствие С. П. Королева, его деловые советы и умение принять правильное решение в любой обстановке.

Правильное решение… Оно требовалось и во время осуществления первого полета в космос, и при определении будущих орбитальных рейсов.

Готовя их, Сергей Павлович проявлял гигантскую энергию, необычайную смелость, великолепную инженерную интуицию и научную прозорливость. Он хорошо понимал, что теперь в научном предвидении основная роль принадлежит целым коллективам специалистов, и в своих исканиях он всегда опирался на коллектив, все насущные вопросы развития ракетной техники и космонавтики стремился непременно и всесторонне обсуждать со специалистами.

У него обычная, как у многих, биография и необыкновенная, легендарная судьба…

В первые годы штурма космоса его называли Главным Конструктором.

С берегов земли во Вселенную уносили ракеты космонавтов, после полетов мы радостно встречали звездных богатырей, видели их лица на экранах телевизоров, на пахнущих типографской краской полосах газет, журналов, читали указы Президиума Верховного Совета о присвоении им высоких званий. А его, конструктора ракет и кораблей, мы не видели. Да, не видели…

Но люди, естественно, хотели знать все о пионерах космической эры.

Как выковались в характере Главного Конструктора черты, сделавшие его первооткрывателем космоса, выдающимся ученым, в каком горниле жизни? Космонавты, познакомившиеся с Сергеем Павловичем в его зрелые лета, также очень интересовались этим. Он часто говорил с ними о будущем космонавтики, о своих замыслах. Но почти невозможно было вызвать его на разговор о себе. И все же по тому, как глубоко он понимал людей большого полета, умел ориентироваться в любых ситуациях в пятом и шестом океанах, было ясно, что многое в его становлении определялось преданностью с детства крылатой мечте. Чтобы осуществить мечту — летать, он еще в юности выработал в себе такие черты, как воля, целеустремленность, трудолюбие, самостоятельность, приобрел обширные познания. Так что многое, очень многое в его жизни, как и у большинства космонавтов, началось с первых полетов…

Жаркое крымское солнце заливало знойным золотом палаточный лагерь планеристов, прилепившийся к горе неподалеку от тихого зеленого Коктебеля. Все накалилось — воздух, камни, земля. Только на энергичных, мускулистых, с темной от загара кожей учлетов, столпившихся на голом склоне горы, зной, казалось, не действовал. Поочередно садились они в учебные длиннокрылые планеры, и тогда громко звучали команды: «Внимание!», «На амортизаторе!», «Натягивай!». Амортизаторы натягивались до отказа, и слышались короткие слова: «Бегом!», «Пускай!». Планер трогался с места, соскальзывал с крутизны и быстро набирал скорость и высоту.

После посадки планера учлеты, которым еще предстояло летать, стремглав бежали к приземлившемуся товарищу и общими усилиями с шутками и смехом поднимали планер снова на старт.

Не каждый полет кончался благополучно. В самом начале планерных состязаний 1929 года произошел случай, который надолго запомнился Сергею Королеву.

Раньше всех был подготовлен к старту планер «Гама- юн». Его предстояло опробовать летчику Сергееву. С радостным чувством учлеты следили за полетом опытного авиатора, который виртуозно выписывал в синем небе виражи и восьмерки. Когда «Гамаюн» пролетал над стартом, командир учлетов Павлов сложил ладони рупором и крикнул, как будто его можно было услышать на борту планера: «Хорошо, Сергеев! Молодец!..»