Олег Федюшин - Украинская революция. 1917-1918

В период между Февральской революцией и началом мирных переговоров в Брест-Литовске в декабре 1917 гада центральные державы предприняли очередную попытку сформулировать и согласовать свои военные цели. По понятным причинам Германия играла в разработке этой программы более важную роль, чем Австро-Венгрия. Вслед за принятием совместной австро-германо-польской декларации от 5 ноября

1916 года, в разработку которой внес весомый вклад Бетман Гольвег, появилась острая необходимость прояснить позиции государств в военных вопросах. Напряженность усиливалась по мере того, как влиятельное Верховное командование продолжало настаивать на прежних требованиях, а президент Вудро Вильсон в январе 1917 года сделал соответствующий запрос. Важную роль при этом, естественно, сыграли радикальные перемены, происшедшие на Востоке после революции.

С марта по декабрь германские планы относительно восточных территорий разрабатывались одновременно на трех уровнях. Во-первых, на немецких конференциях высокого ранга, которые разрабатывали лишь общие целевые военные программы Германии и Австрии. Во-вторых, на совместных мероприятиях сторон, имевших целью согласовать их с Австро-Венгрией. И наконец, на рабочих встречах, консультациях обычного уровня, через составление телеграмм, меморандумов и т. д.

Одной из первых и важных конференций того периода явилась так называемая предварительная встреча 26 марта 1917 года, прошедшая в Берлине. В ней участвовали австрийская и немецкая делегации, возглавляемые соответственно Бетманом Гольвегом и Чернином. В ходе встречи стороны договорились о минимальной программе, основанной на положении в тот момент, когда началась война. В то же время они согласились, что после победоносного завершения военной кампании Германия может рассчитывать на территории «главным образом на Востоке», а Австро-Венгрия получит компенсацию в виде определенных румынских земель. Как считает Клаус Эпштейн, соглашение от 27 марта 1917 года «оставалось фундаментальной основой германо-австрийских переговоров до отставки Бетмана в июле 1917 года. Впоследствии оно утратило свое значение».

Учитывая отсутствие у Бетмана Гельвега далеко идущих планов на Востоке и его негативное отношение к украинскому вопросу, проблема будущего Украины на этой встрече не рассматривалась вообще. Только на последующих этапах обсуждения австро-германских военных целей в 1917 году Украина и ее территория стали темой для переговоров.

За встречей Бетмана — Чернина 26 марта 1917 года последовали четыре конференции в Кройцнахе (в апреле, мае, августе и декабре 1917 года). Проведение их в Кройцнахе, где располагалась ставка Верховного армейского командования в эпоху Гинденбурга — Людендорфа, свидетельствует о его влиятельности на решающей стадии войны. Хотя официально Людендорф считался помощником Гинденбурга, власть была сосредоточена в его руках. Генерал, без сомнения, играл решающую роль в формировании германской «остполитик» в течение 1917–1918 годов.

Думаю, уместно заметить, что ни один из главных участников развертывавшейся драмы не был хорошо знаком с обстановкой на восточных территориях и, следовательно, не мог считаться специалистом по России. Ни тот ни другой не проявлял особого интереса к решению украинской проблемы. Для них под Востоком подразумевалась вся Россия, а украинский вопрос оставался второстепенным, заниматься которым можно было поручить подчиненным, таким как полковник (впоследствии генерал) Макс Гофман, и рядовым сотрудникам МИД — Траутману или Бергену. Канцлеры Бетман Гольвег, Микаэлис и Хертлинг, их госсекретари по иностранным делам Ягов, Циммерман и Кюльман — все они обладали очень ограниченными знаниями о восточных территориях и их многочисленных проблемах. Гинденбург и Людендорф знали о них только из собственного опыта руководства военной администрацией на оккупированных северо-восточных территориях — опыта, который они собирались распространить на другие восточные земли.

Генерал Гофман был одним из немногих немецких деятелей (не считая тех, кто родился в Прибалтике), которые располагали достоверной информацией о восточных территориях и бегло говорили по-русски. Перед войной он много путешествовал по Украине в качестве бизнесмена, проникся сочувствием к местным жителям и их чаяниям, был в курсе последних событий, происходивших здесь благодаря таким экспертам, как Пауль Рорбах, и проведенным исследованиям. Сначала Гофман служил доверенным представителем ставки Верховного командования в Брест-Литовске, но вскоре рассорился с Людендорфом. Ему не позволили принять активное участие в формировании германской политики на восточных территориях.