Абел Аганбегян - Сибирь не понаслышке

Расстояния, конечно, впечатляют. Взять хотя бы этот туристский маршрут: 5 тысяч километров с лишним, а такое ощущение, что ты только по дороге прошел туда и обратно, ничего и не узнав, кроме самой дороги да придорожной жизни.

Надо было увидеть и эти светлые северные ночи: три часа, а солнце высоко над горизонтом, спать невозможно, состояние описать трудно, какое-то тревожно- восторженное. Стихи хочется сочинять, даже если никогда этим не грешил.

Надо было увидеть и пятисотметровый невод, который с таким трудом вытянули в светлую ночь рыбаки и, насупившись, молчаливо выбрасывали обратно в воду несколько не ко времени пойманных осетров и одного здорового тайменя.

Многое надо было увидеть, чтобы сделать личный вывод: приветствую Сибирь как турист и путешественник и отворачиваюсь от Сибири как возможный ее житель.

Послушайте, как можно жить в городе, куда морозы прибывают одновременно, как говорят в Норильске, с арбузами? Как можно жить на земле вечнозеленых помидоров - так называют свою землю жители многих приенисейских поселков? Как можно жить у базара, на котором в середине лета торгуют только красной кислицей по 30 копеек стакан да горьковатыми зелеными огурцами по 4 рубля килограмм?

А это, замечу, типичный базар для енисейского маршрута. Вы скажете: "Это восприятие южанина, человека, взращенного солнцем и фруктами!" Да. Южанину нужно увидеть Север, чтобы еще горячее привязаться к своему благословенному югу. Но зачем вообще жить на Севере?

"Здесь нужно работать", - ответите вы.

Видимо, да. Но давайте все будем жить в более благоприятных во всех отношениях районах нашей страны, а сюда приезжать только на работу. Не на восемь, разумеется, часов, а на день, конечно полярный, и на ночь, тоже полярную. Благо у нас такая большая страна, что мы можем поделить ее на зоны: зона жилая, зона рабочая, зона туристская, зона заповедная...

Вы скажете, что север везде север. Есть он и в европейской части, и на Урале, и в Сибири, и о севере разговор особый; но в Сибири, дескать, есть еще и юг, и центральная, так сказать, часть.

Да, это так, и путешествие "по меридиану", которое я только что совершил, дает возможность как раз посмотреть несколько широтных, что ли, этажей Сибири.

Но, извините за резкость, желания поселиться на каком-нибудь из этих этажей у меня не возникло. Несмотря ни на Дивные горы возле Красноярска, смотреть на которые как раз приятно, но только полюбоваться, ни на сосновые леса по берегам Среднего Енисея. Почему?

Потому, что еще, мягко говоря, слишком скромная жизнь идет на этих берегах. Потому, что степень освоенности этого края - вот что, пожалуй, самое для меня неожиданное, - степень освоенности этого края, по моим впечатлениям, находится разве что на нулевом цикле, а ведь только после его завершения легко и быстро растет здание".

Тут у нас Экскурсанта прерывает Строитель.

"Хотел бы я знать, где это в Сибири легко и быстро растет здание? А я строил на юге Западной Сибири и на севере Восточной, в степи и на болотах и что-то не припомню легких строек".

Но и мы, в свою очередь, прервем Строителя, чтобы оценить монолог Экскурсанта. Возражением ему, как, впрочем, и остальным его сердитым единомышленникам, будет вся наша книга, но кое-что мы обязаны сказать сразу.

Нам в принципе чужд оценочно-взвешивающий взгляд на Сибирь, взгляд без любви, боли и деятельного интереса. Сами мы видим в Сибири огромное и благодарное поле приложения сил во имя добрых преобразований на бесконечной земле нашей Родины. И в этом смысле нам дороже и ближе пусть несколько наивная, но бескорыстная и активная позиция романтика, вдохновленного как раз тем, что так много в Сибири предстоит сделать именно ему.

Был у нас товарищ - геолог и экономист Григорий Борисович Острый. В Сибири знали его сотни и сотни людей. Где бы он ни работал - на енисейском ли Севере, в Новосибирске или в Тюмени, он везде становился душой общественной жизни молодежи. Незабываемы апрельские научно-практические конференции молодых ученых и специалистов в Тюмени, в проведение которых он вкладывал столько изобретательности, сил, фантазии! Именно благодаря ему тюменские апрели 1966-1970 годов были большими праздниками науки и искусства. Вместе с крупными учеными и специалистами съезжались на эти конференции писатели, композиторы, певцы из десятков городов страны, и всем было интересно в атмосфере дерзкой, талантливой молодости, начинавшей "нефтяную одиссею Сибири"...