Леонид Васильев - Проблемы генезиса китайского государства

Итак, дарение возвышает, принятие дара принижает (подробнее см. [212]). Это значит, что в основе роста престижа, авторитета, власти лежит все та же материальная проза. Суть же специфики в том, что отношения такого рода не детерминируются еще экономической властью имущего, собственника. Съеденное стадо не принадлежит тому, кто им распорядился. Другими словами, базой социального возвышения служит не собственность, а право редистрибуции, т. е. распоряжения избыточным продуктом подчиненного данному лидеру коллектива. И именно это обстоятельство — основа основ процесса генезиса пполитической администрации, о котором идет речь.

Папуасский биг-мэн — своего рода кандидат в политические администраторы, в лидеры-старейшины общины, причем право стать им он доказывает в привычных традиционных понятиях реципрокности. Следующий шаг — появление общепризнанного и авторитетного общинного лидера. Из публикации Н. А. Бутинова явствует, что у папуасов общины, достигшие такого уровня, достаточно часто соседствуют с такими, где лидера еще нет [10, с. 120, 133 и сл.]. Как правило, развитые общинные структуры уже имеют своих глав-старейшин, иногда и нескольких.

Они обычно избирались: от личных качеств и компетенции вождя зависело многое, так что мнение должно было быть единодушным. В процессе выборов ведущую роль играли старшие, прежде всего главы семейных групп. Такой была, например, процедура избрания вождей у навахо [247, с. 146—148]. А в поселениях нигерийской общности нупе существовал административный совет из глав семей, который и избирал из числа своих членов старейшину общины [219, с. 300—304]. Но эти нормы относятся к наиболее ранним земледельческим структурам. Для более развитых характерно усложнение процедуры отбора кандидатов в лидеры, в них немалую роль играла система возрастных классов. У йоруба, например, в ряде случаев насчитывалось до пяти возрастных классов: юноши, прошедшие обряд инициации; зрелые мужчины; женатые; старшие из женатых (это практически все те же главы семейных групп); члены административного совета (из числа глав семейных групп). Старшие, т. е. члены двух высших возрастных классов, составляли уже, по существу, две социально привилегированные группы в данном обществе [199, с. 272—275].

Эти социальные ранги являлись еще функцией личных заслуг и достижений и не передавались по наследству, но их появление представляет собой важный шаг по пути становления привилегированных верхов. И снова важно подчеркнуть, что не имущественный статус, а личные достоинства и добытый посредством практики реципрокности и умелого использования права редистрибуции престиж были ключом к возвышению. Только это открывало дорогу к высшему классу-рангу и власти. Доказать свое право управлять другими можно было лишь в терминах престижа и авторитета, причем то и другое следовало спорадически подтверждать. Не имея в своем распоряжении никаких иных средств принуждения, лидер общины действовал в решении конфликтных и иных ситуаций, опираясь только на этот самый престиж. И, надо сказать, по меньшей мере на начальном этапе должность старейшины, главы общины, была связана скорее с расходами, чем с доходами: старейшина общины, обладая правом распоряжаться ее достоянием и

ее избыточным продуктом, в то же время должен был регулярно устраивать щедрые раздачи, когда наряду с общинными амбарами раскрывались и его собственные. Скуповатый старейшина не мог рассчитывать удержаться у власти, а иногда лишался и жизни [239, с. 92—93; 259, с. 71—72].Каждая из описанных выше земледельческих общин являла собой социальную ячейку, автономно существующую рядом с многими другими такими же, обычно связанными с ней родственными узами, не говоря уже о ритуальных контактах, спорадической взаимопомощи и т. п. [12] К ним в этом отношении близки и те общины, где земледелие еще не вытеснило полностью охоту и собирательство (например, многие поселения индейцев Америки). . Все они вместе создавали порой весьма крупную этническую структуру — общность, исчислявшуюся десятками, а то и сотнями тысяч людей, говорящих на одном, языке, отправляющих одни и те же обряды, знакомых с одними и теми же мифами и порой даже возводящих свое происхождение к одному и тому же тотемическому предку. Словом, речь идет о том, что в прошлом обычно именовали племенем — с той лишь разницей, что рассматриваемая ранняя общность еще не являлась политической [13] В современной историографии существует точка зрения, согласно которой термина «политическая» по отношению к доклассовым структурам следует избегать, заменяя его новообразованием «потестарная» [49, с. 242—246]. Предложенное Ю. В. Бромлеем [9, с. 15], это слово, на мой взгляд, приемлемо лишь в том случае, если точно известны характер структуры и время, когда она становится классовой. Применительно к государствам Востока такой ясности нет, и я предпочитаю пользоваться термином «политическая», имея в виду суть дефиниции и абстрагируясь от споров вокруг нее. структурой.