Жан-Кристиан Птифис - Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне

Председателем Синедриона («насей») по праву был действующий первосвященник, в то время Иосиф Каиафа. В коридорах Синедриона зазвучали вопросы о маргинале, пришедшем из Галилеи, человеке близком к Иоанну Крестителю, о человеке, который вместо того, чтобы, как Иоанн, жить в пустыне, нарушает покой святилища и начинает приобретать сторонников.

Среди задававших вопросы высокопоставленных особ был некий Никодим бен-Гурион (другие варианты этого греческого по происхождению имени — Naqdimon и Nicodemus). Раввинские тексты сообщают нам, что этот человек был не только членом Синедриона, но и одним из трех богатейших патрициев города. Позже, во время Иудейской войны, зелоты подожгут его амбар с пшеницей. Вероятно, этот же Никодим позже договаривался о подаче воды, во время одного из великих иудейских праздников, в бассейны, предназначенные для римлян {181} . Видимо, вскоре Никодим скончался. Позже один из его сыновей, Гурион, участвовал в переговорах о капитуляции римского гарнизона Иерусалима.

Никодим был мудрым и благочестивым человеком, искавшим истину. Он был удивлен поступками скромного ремесленника из Назарета и почувствовал обаяние личности Иисуса. Видимо, Никодим был убежден, что имеет дело с пророком или, во всяком случае, с человеком, у которого установились особые отношения с Яхве. Такие люди — редкость. При посредничестве молодого тогда Иоанна-евангелиста, который принадлежал к тому же кругу образованных людей, что и он, Никодим добился тайной встречи с Иисусом. Встреча произошла ночью (надо было соблюдать осторожность) то ли в доме Никодима, то ли в доме Иоанна (или его отца, потому что Иоанн тогда был очень молод) на горе Сион, который позже стал Сионской горницей. В любом случае Иоанн присутствовал при этой встрече и позже в нескольких словах пересказал своим читателям разговор Никодима с Иисусом.

«Рабби, — обратился Никодим к Иисусу, — мы знаем, что ты учитель, пришедший от Бога; ведь действительно никто не может творить чудеса, которые ты творишь, если Бог не будет с ним». Иисус ответил ему: «Истинно, истинно говорю тебе: никто, если не родится свыше, не может войти в Царство Божие».

Здесь Иисус вводит новое понятие, которого не было у Крестителя, — «Царство Божие».

Ученый Никодим считает этот ответ неясным. Ему непонятна странная мысль о новом рождении. Разве Царство Божие не принадлежит по праву тем, кто находится в союзе-Завете с Богом? Тогда что значит «родиться свыше»? Чтобы показать, что нуждается в дополнительных разъяснениях, он пускает в ход иронию, как делали на своих обычных диспутах фарисеи {182} , и спрашивает: «Как может человек родиться, когда он стар?» Иисус отвечает: «Истинно, истинно говорю тебе: никто, если не родится от воды и Духа, не может войти в Царство Божие. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. Не удивляйся тому, что я сказал тебе: должно вам родиться свыше. Дух дышит где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит; так бывает со всяким, рожденным от Духа».

Согласно словам Иисуса, люди не могут получить доступ к жизни без вмешательства Бога, без того коренного обновления, которое он им несет. Им необходимо новое рождение — разумеется, духовное — то есть обращение. Никодим хочет узнать больше и спрашивает: «Как это может быть?» Иисус, отвечая ему иронией на иронию, восклицает: «Ты учитель Израиля, и не знаешь этого! Истинно, истинно говорю тебе: мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели, а вы свидетельства нашего не принимаете. Если я сказал вам о земном, и вы не верите, — как поверите, если буду говорить вам о небесном? Никто не восходил на небо, кроме сошедшего с небес Сына Человеческого, сущего на небесах. И как Моисей вознес змею в пустыне, так должен быть вознесен Сын Человеческий, чтобы каждый верующий в него обрел жизнь вечную» {183} .

Сколько торжественных клятв «истинно говорю», сколько пророческих откровений, плотно насыщенных богословским смыслом, было произнесено в ту ночь Пасхальной недели 30 г.! Иисус не старается что-либо доказать. Он говорит как имеющий власть говорить и как свидетель. Сын Человеческий, спустившийся с небес, будет вознесен от земли (то есть возвеличен, прославлен), как медный змей, который был прикреплен к посоху Моисея, чтобы те, кто поверит Моисею, были спасены. Это первое указание на Распятие. Иоанн, даже не рассказав, как отреагировал Никодим на эти слова, по привычке прикрепляет к изречениям Иисуса свою собственную речь. («Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в него, не погиб, а имел жизнь вечную…») Потом мы увидим, что после этого Никодим будет вести себя как подлинный ученик галилейского учителя.