Кристофер Хейг - Елизавета I Английская

Елизавету хвалили и современники, и историки за то, что она создавала и держала в равновесии фракции, чтобы сохранить политическую стабильность. Роберт Нортон, слуга Эссекса, в 1630-х гг. писал: «Главной особенностью ее царствования было то, что она правила в основном при помощи группировок и партий, которые сама же и создавала, поддерживала или ослабляла, как ей подсказывал ее собственный великий ум» [143] Naunton R. 1641 p. 6. . Но фракционная политика елизаветинской Англии казалась более привлекательной после того, как они испытали монопольное господство герцога Бэкингемского в 1620 гг. В основном политический стиль Елизаветы хвалили желчные критики эпохи Якова, такие как Фулк Гревил и Вильям Камден, и это надо понимать как замаскированные примечания к правлению Якова. Не стоит рассматривать королеву как холодного расчетливого политика, поддерживающего равновесие строгим взглядом и твердой рукой. На самом деле ее собственное политическое поведение и ее эмоциональные взаимоотношения с некоторыми политиками приводили к острому фракционному соперничеству, которое иногда грозило катастрофой. В 1560-х и 1590-х гг. происходили опасные фракционные конфликты, которые дестабилизировали английскую политику. Борьба между группировками Дадли и Говарда в 1565 — 66 гг. вызвала глубокое расслоение внутри двора, когда две фракции боролись за расположение королевы и старались подорвать доверие к своим соперникам. Лестер пытался осудить Суссекса за должностные преступления в Ирландии, а Норфолк и Суссекс пытались доказать, что Лестер убил свою жену. Очевидное пристрастие Елизаветы к Лестеру, казалось, делало ее королевой группировки, и фракция Говарда настаивала на преимуществах габсбургского брака, чтобы помешать своему сопернику получить королеву. Руководители фракций считали неосторожным появляться без вооруженного сопровождения, и их свиты различались партийными цветами. Сторонники Лестера носили пурпурные ленты, союзники Норфолка появлялись в желтых, при дворе то и дело вспыхивали потасовки и призывы к схваткам. В конца концов, когда дело чуть было не дошло до дуэли между Лестером и Суссексом, сама королева сумела восстановить контроль и разрядить напряженную ситуацию конкуренции — но одно время вероятным результатом казалась гражданская война.

Конфликты при дворе в 1590-х гг. между группировками Эссекса и Сесила были еще более разрушительны. Каждое политическое решение и каждое официальное назначение становилось предметом пристального наблюдения со стороны конкурентов, и поражение считалось серьезным ударом по престижу и могуществу. В 1594 г., когда разыгрывалась должность главного прокурора, Эссекс настаивал на предпочтении Фрэнсису Бэкону, говоря Роберту Сесилу: «Пост прокурора для Фрэнсиса — это то, что я должен получить, и на это я потрачу все мои силы, могущество, власть и годовое содержание, и зубами и когтями защищу и обеспечу то же самое ему, кто бы ни выступал против, и если этот кто-то вырвет эту должность из моих рук для другого, прежде чем он ее получит, ему придется свернуть с дороги». Во многом такой же была политическая обстановка и в 1597 г.: «При дворе только и разговоров о том, кто получит ту или иную должность», — сказали сэру Роберту Сидни [144] Harrison G. В. (ed.) 1938 The Elizabethan Journals, 1591–1603 (3 vols). Routledge & Kegan Paul, vol. 1 p. 285; Collins A (ed.) 1746 vol. 2 p. 25. . Не участвовать в конфликте было невозможно, и каждая сторона требовали абсолютной верности. Лорд Грей в 1598 г. жаловался: «Эссекс заставил меня объявить, что я или только его друг, или друг мистера секретаря и тогда его враг, заявляя, что нейтралитет невозможен». Фракционная борьба сказывалась на каждом решении, и двор стал политическим минным полем: «Да поможет мне Бог, здесь сейчас очень опасное время, ибо, поскольку главы обеих фракций находятся здесь, невозможно сказать, как же вести себя по отношению к ним», — так докладывал агент Сидни в 1599 г. [145] Calendar of Salisbury Manuscripts, vol. 8 p. 269; Collins A. (ed.) 1746 vol. 2 p. 128.

В 1566 г. королеве Елизавете удалось выпустить пар из фракционного конфликта и осуществить по крайней мере формальное примирение между Лестером и Суссексом. В 1569 г. она сумела отдалить Лестера от группировки, выступающей против Сесила, запугать Норфолка и нейтрализовать его и оставить северных графов в изоляции. Но в 1590-х гг. она не смогла уладить жестокие стычки. «Раздоры никогда не были такими злобными, — предупреждали Роберта Сидни в 1596 г., — но — она, кого это больше всего касается, использует свою мудрость на то, чтобы добиться равновесия, а не на то, чтобы заставить всех вести себя одинаково» [146] Collins A. (ed.) 1746 vol. 2 p. 8. . Принято сваливать все неприятности на чрезмерные претензии графа Эссекса, и бесспорно верно, что Эссекс сражался в каждой битве до конца и всегда рассчитывал на победу. Претензии Сесилов на монополию также способствовали нестабильности, так как Берли пытался дать своему сыну Роберту недосягаемую власть, чтобы дослужить до конца в царствование Елизаветы и утвердить династию Стюартов. Возможно, правда и то, что снижение реальных доходов аристократии от земельных владений вынуждало их ожесточеннее сражаться за покровительство в то время, когда военные расходы означали сокращение щедрых королевских пожертвований. И на самом деле, в проблемах последнего десятилетия правления Елизаветы виновата была она сама.