Дмитрий Леонов - История 658 зенитного ракетного полка особого назначения

В клубе мы накрывали столики, там на четыре человека и на шесть. Автобус выделяли в Москву за продуктами женсовету. Деньги с каждого человека собирали и закупали. И рассчитывали - бутылку шампанского на стол и бутылку вина. Вот, по-моему, водки у нас не было. А потом оркестр и танцы. Танцевали полечку и краковяк, и тустеп, русскую, перепляс.

Да, и для солдат там в клубе тоже делали. Девушек из Рогачёво приглашали. На проходной пропускали, там список делали, что вот придут. Много приходило. А выступали там и ребята-солдаты. Вот, например, я там с солдатом с одним...Так что и офицеры участвовали в этой самодеятельности, и солдаты участвовали. Да, хор у нас был. Приходила с Рогачёва преподаватель, из музыкальной школы, готовила. У меня, например, и дочка, и сын окончили Рогачёвскую музыкальную школу по фортепьяно. И документы получили - что они окончили музыкальную школу. Они имели право поступать в музыкальное училище уже. И оканчивали на "пять", потому что преподаватель очень хороший был и требовательный. В общем, почти все дети, почти все девочки оканчивали музыкальную школу. Даже приезжали с Покровского, из соседнего полка. Две дочки командира полка, две девочки, и такие музыкальные, потом они поступили в училище. А вот как его фамилия - забыла. Вот Старко или Скирко? Ну ладно.

И вот когда этот Егоров ушёл в отставку, по болезни или как - я не знаю, то все думали, что командиром полка Пётр Потапович будет, потому что порядок был всегда в городке, и отстреливались всегда на "пятёрку". И тут вдруг присылают Лаптева. Он тоже начальником штаба был, в другом полку. Да, и вот и разница - почему? Бог с ним! Ну, как говорят, не прыгнешь, и жалобу не напишешь. Что дали, что получилось - не обжалуешь.

Но потом начальником штаба прислали... Я забыла его... Ганеев! Ганеев Мясрур Исхакович. Но звали все его Михаил Иванович. Тут получилось так, что надо было уже на стрельбы ехать, а прибыл Ганеев . Ну и Пётр Потаповичу предложили демобилизоваться.

Мы там ещё немного пожили, в этой трёхкомнатной на втором этаже, в городке. И Пётр Потапович устроился в Синьково, на испытательный полигон. А кем же он там был? По-моему, в первом отделе, в секретном. Ездил из Рогачёва в Синьково на этот испытательный полигон. Потом он рассказывал, как там эти машины прыгали, чтобы знать, как корпус, как мотор работает. Потом он уже стал на очередь. Думали, где-то в Синьково дадут квартиру, или в Дмитрове. Плохута, замполит, в Клину квартиру получил. Ну пока было время, что можно было подождать, Пётр Потапович работал в Синьково, близко и работа, и семья в трёхкомнатной квартире. И потом ему позвонили из Москвы, и нам предложили в Жуковском вот эту квартиру".

Вспоминает подполковник милиции Михеева Келимат Джантемировна:

"В то время я была Журавлёва - по первому мужу, а в городке меня звали Римма Владимировна, так привычнее.

Мы приехали в Рогачёво 1967-м году. Моего мужа, Журавлёва Виктора Фёдоровича, призвали сюда, а я поехала с ним, у нас тогда уже двое ребятишек было. До этого мы жили в городе Губкин. Муж после срочной службы вернулся к себе на родину и работал на Лебединском руднике. И вдруг его вызывают в военкомат и предлагают офицером в армию. Вот такое очень выгодное предложение ему сделали. А он работал мастером на рУднике, на хорошем счету был. Ну пришёл домой, стали советоваться. А мы жили на частной квартире, своего жилья нет, ничего нет. Это не шило на мыло менять. Я сразу сказала ему - соглашайся. Тогда офицер Советской армии - это было очень почётно. Во-первых - форма, во-вторых - содержание, в-третьих - зарплата, в-четвёртых - сразу сказали: дадут жильё. А у нас уже было двое детей. И мы приехали.

Мужа назначили начальником связи. Нам действительно сразу дали половину домика. Красота! В городке были финские домики, и были сады, и всё было зелено. Вот мы жили - у нас были финский домик и небольшой участочек земли. И всё было своё на огороде - и картошечка, и ягоды, и яблоки, и вишня. В городке был магазин, и раз в неделю глобальный привоз - и вещевой, и продовольственный. И все затаривались на неделю - мясо там, колбаса, масло сливочное. А хлеб, молоко, так по мелочи - это каждый день забежать можно было. В село в магазины не ходили, я и не знала, где там магазины даже, потому что в нашем магазине было всё. Правда, хорошее что-то привозилось в малом количестве, и тогда женщины занимали очередь. И зимой, когда холодно, дежурили, чтобы купить хорошую тряпочку - это было. Но жена командира, конечно, никогда не стояла в очереди.