Константин Колонтаев - История создания и последующей деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) в 1917-1922 годах

— Выбор моей кандидатуры на эту роль считаю вполне справедливым и готов выполнить ваше задание, Феликс Эдмундович!

Дзержинский на миг чуть заметно просиял в улыбке, но тут же снова посерьезнел и продолжал:

— Нас беспокоит только один вопрос: знает ли кто-нибудь из ваших московских и самарских знакомых о вашей работе в ВЧК?

— В ВЧК я работаю совсем недавно, и об этом пока никто не знает, твердо ответил я.

— Отлично. Вы анархист, находились в Москве и бежали в Самару в связи с провалом подполья анархистов в столице. Это ваша легенда. Пребывание чекиста в логове врага всегда связано с риском, как бы он ни маскировался, — развивал свою мысль председатель ВЧК. — Важно свести этот риск до минимума. Вы постоянно будете чувствовать рядом с собой товарищей остальных участников группы, опираться на них. В случае каких-либо осложнений они немедленно придут вам на помощь.

И последнее. О вашей миссии в городе на Волге, — обратился Дзержинский ко всем членам группы, — будет знать только председатель Самарской губчека…

Затем обсуждались способы связи между мной и группой, группы с губчека и непосредственно с ВЧК, рассматривались методы конспирации анархистов, говорилось о многих деталях предстоящей операции.

Прощаясь с нами, Дзержинский пожал каждому руку и, провожая до двери, напутствовал:

— Мы крепко надеемся на вас, товарищи. Желаю вам успеха и быстрого возвращения в Москву.

В Самару мы ехали в разных вагонах, а по приезде в город разошлись по конспиративным квартирам, адреса которых были нам известны заранее. Установили связь с местной губчека.

Наступил ответственный день. По разработанному еще в Москве плану я направился на квартиру к легальному анархисту, с которым познакомился еще в 1918 году, в свой первый приезд к брату. Это был пожилой человек, местный житель.

Встретил он меня хорошо. За чашкой чая разговорились. Я уже основательно изучил свою легенду и так вжился в новый образ, что заподозрить меня в двойной игре было трудно. Я рассказал ему о крахе, который потерпели анархисты в Москве, о том, что, опасаясь ареста, те, кто уцелел из разгромленных групп, скрылись из города и разъехались по городам страны.

— Я решил остановиться здесь, в Самаре. Тут мне все знакомо — и люди, и обстановка. Это облегчит работу. Если вы мне верите, то единственная просьба к вам — свести с единомышленниками. — Да, молодой человек, — испытующе глядя на меня, заговорил старый анархист, — в одиночку бороться трудно. Пропадете…

Он надолго замолчал. Ожидание было томительно: поверит или нет? Наконец хозяин снова заговорил: — Нам нужны свежие силы. Я достаточно хорошо знал вашего брата, знаю и вас, чтобы составить мнение. Завтра я сведу вас с товарищами по борьбе.

На следующий день в сопровождении хозяина квартиры я направился в город. Я шел спокойно, зная, что каждый мой шаг в поле зрения чекистов и дом, куда мы войдем, будет взят под наблюдение.

В квартире скрывалась большая группа анархистов — боевиков. "Товарищи по борьбе" внимательно выслушали вести о том, как ликвидировалось подполье в Москве.

Невеселые были у них при этом сообщении лица. Но потом все стали наперебой хвалиться: у нас, дескать, такого провала не произойдет, мы работаем лучше, чем москвичи…

Потом были еще встречи. Каждая встреча с анархистами давала мне новые фамилии участников нелегальной организации, их адреса, клички, пароли, склады оружия и динамита.

Возвращаясь к себе на квартиру, я тщательно записывал добытые сведения, а потом через связника передавал эти сведения губчека. Оттуда их сообщали непосредственно Дзержинскому.

Через несколько дней меня пригласили в губчека. Там уже находилась в сборе вся наша группа. — О подпольной анархистской организации мы располагаем теперь достаточными данными, — начал председатель губчека. — Враги имеют большие запасы оружия, взрывчатых веществ и могут пустить их в ход в любое время. Поэтому продолжать разведку мы не можем. Пора приступать к ликвидации организации. Одним ударом мы разрушим всю их конспиративную сеть. Операцию начнем сегодня ночью. Время выступления — два часа ноль ноль.

— Вы, товарищ Сидоров, — обратился он ко мне, — в операции участвовать не будете. Не стоит рисковать вашей легендой, она может еще пригодиться.

С учетом добытых сведений об участниках нелегальной организации на совещании были разработаны все детали предстоящей операции: способы проникновения в квартиры, порядок обысков и арестов, конвоирование арестованных, действия чекистов в случае вооруженного сопротивления и многое другое.