Джон Гэлбрейт - Новое индустриальное общество

Я признателен своему отлично информированному коллеге проф. Джону Данлопу за руководство в изучении этих вопросов. Подтверждение нашей точки зрения см. в работе: Solomon Barkin, The Decline of the Labor Movement, в кн.: «The Corporation Takeover», New York, 1964, p. 223-245.

Джону Льюису, который в свое время, когда он боролся за повышение заработной платы и увеличение расходов на культурно-бытовые цели, считался зловредной фигурой в системе американских индустриальных отношений, был в конце концов присвоен этот титул за его последовательную поддержку курса на механизацию угольной промышленности.

Это, пожалуй, больше относится к Соединенным Штатам, чем к Европе, где предприниматели в целях привлечения рабочих иногда устанавливают более высокие, чем предусмотренные коллективным договором, уровни заработной платы.

Не существует удачного названия для этой большой группы людей, связанных с преподаванием и научными исследованиями (за исключением тех научных исследований, которые ведутся в рамках техноструктуры). В политических речах их объединяют с писателями и поэтами и причисляют к интеллигенции, или длинноголовым. Первый термин слишком узок в своих сопутствующих значениях, а если не слишком узок, то слишком претенциозен. Второй недостаточно серьезен. Создание нового термина было бы оправдано лишь при отсутствии иного выхода: у нас и без того очень много терминов, и каждый новый терзает слух. Поэтому я заимствовал и несколько изменил терминологию моего друга профессора Дона Прайса. Ученую прослойку (включая ту ее часть, которая работает в промышленности и в государственных учреждениях) профессор Прайс именует ученым сословием. Я многим обязан его ценной книге, носящей заглавие «Ученое сословие» («The Scientific Estate», Cambridge, 1965).

Наблюдающееся в Соединенных Штатах настойчивое стремление к тому, чтобы центральный банк был, по крайней мере номинально, независим от федеральной исполнительной власти, тоже отражает тоску по прошлому. Это воспоминание о тех днях, когда центральный банк имел возможность облегчить или предотвращать заключение государственных займов и тем самым контролировать правительственную политику в области налогообложения и государственных расходов.

Напомним, в частности, то обстоятельство, что власть может быть проявлена только при отсутствии альтернатив, и тот факт, что при общем изобилии капиталов и при наличии у фирмы внутренних источников сбережения такие альтернативы у фирмы имеются.

Приведенные цифры получены в отделе просвещения министерства здравоохранения, просвещения и социального обеспечения. Суммарные расходы на нужды просвещения в 1900 г. равнялись приблизительно 275 млн тогдашних долларов, а в 1970 г., по имеющимся подсчетам, они достигнут 42,5 млрд долл.

Т. Veblen, The Higher Learning in America, Stanford, 1954, p. 67-68.

Напряженность, порожденная этими отношениями, сказывалась и в самих колледжах и университетах. Президентам колледжей и другим административным работникам приходилось по необходимости или в силу своих убеждений защищать систему установок комитетов попечителей и более широких кругов бизнеса. Проводя такую линию, они часто вызывали к себе недоверие или презрение профессорско-преподавательского состава. Еще более интересное положение складывалось в школах бизнеса и на факультетах хозяйственного управления. Почти во всех университетах с академическим статусом профессора этих факультетов вплоть до недавнего времени находились на положении второразрядных научных работников. Это частично объяснялось тем, что преподаваемые ими дисциплины считались несолидными. Но вместе с тем профессор, читавший курс хозяйственного управления, обязан был по своему положению разделять и даже открыто защищать установки предпринимателя, не получая, однако, соответствующего вознаграждения. Таким образом, на его долю выпадало самое худшее — сравнительная бедность академических кругов, но без их притязаний на высшие цели. Отчужденно-враждебное отношение работников искусств и не работающих по найму интеллигентов к миру бизнеса имело аналогичные источники. Мир бизнеса устанавливает денежную цену на труд этих людей. В условиях общества, в котором средние уровни образования и культуры были приспособлены к требованиям ранней индустриальной системы, художественный вкус населения был в среднем невысок. И спрос на культурные новинки даже умеренной сложности был, естественно, весьма ограничен. Вследствие этого денежная цена, устанавливавшаяся бизнесменом на труд работника искусств и интеллигента, была низка. Последние приписывали своему труду свою собственную цену и отвергали цену бизнесмена как заведомо ложную, обусловленную безвкусицей и примитивными представлениями. Такая характеристика считалась тождественной понятию буржуазного вкуса См . Липсета, в кн.:«Political Man», New York, 1960, p. 318 и след.