Баррингтон Мур-младший - Социальные истоки диктатуры и демократии. Роль помещика и крестьянина в создании современного мира

Возможно, одна из причин того, что консерватору Кавуру было так сложно с относительно радикальным Гарибальди, состояла в слабости военных традиций среди итальянской землевладельческой аристократии.

Блестящий анализ ситуации в Германии к концу XIX в. см.: [Kehr, 1930]. В исследовании Вебера [Weber, 1924, S. 471–476 ) совершенно ясно описывается позиция юнкеров.

Подобные аргументы были также очень распространены в Англии как элемент реакции на Французскую революцию. Большая подборка есть в: [Turberville, 1958]. Однако реформа, которую проводили тори, могла достичь успеха в XIX в. по крайней мере отчасти потому, что это была в любом случае показная битва: буржуазия уже одержала победу и только глупцы были не способны разглядеть ее силу.

В этом отношении Германия и Япония, конечно, не уникальны. С начала Второй мировой войны западные демократии стали все больше демонстрировать те же самые черты по сходным причинам, которые, однако, уже больше не имеют отношения к аграрному вопросу. Маркс где-то замечает, что на стадии заката буржуазия повторяет все те же ужасы и безумия, против которых боролась в прошлом. Так же вел себя и социализм в попытке самоутверждения, что позволило демократиям XX в. высоко нести свое знамя свободы, выпачканное в грязи и крови, не прибегая к откровенному цинизму и лицемерию.

Превосходное и подробное описание того, как жили низшие классы в Англии в этот период, см.: [Thompson, 1963]. Основные правительственные мероприятия и их некоторые последствия см.: [Cole, Postgate, 1947, p. 132–134, 148–149, 157–159, 190–193]. Ряд ценных дополнительных подробностей см.: [Halévy, 1949, vol. 2, p. 23–25]. Об аристократической оппозиции репрессиям см.: [Trevelyan, 1953, vol. 3, p. 89–92; Turberville, 1958, p. 98–100].

Теория, что фашизм является атавизмом, не позволяет его удовлетворительно определить. Таковы революционные движения, как я постарался показать подробнее в следующей главе.

Для информации по голосованию в деревне см. карту Германии без Stadtkreise, на которой показано распределение голосов в пользу нацистов в сельских областях на июль 1932 г., в исследовании: [Loomis, Beegle, 1946, p. 726]. Процентные данные по голосам в пользу нацистов по всей Германии в выборной статистике с 1919 по 1933 г. см.: [Dittmann, 1945].

Ср. карту в цитировавшемся выше исследовании Лумиса и Бигла с картами-вклейками VIII, VIIIa и I в издании: [Die deutsche Landwirtshaft… 1932].

Напечатано в приложениях к «Statistik des Deutschen Reichs» и с меньшими подробностями, но на одной странице в качестве карты-вклейки IV в указанном в предыдущей сноске издании.

Специальные исследования также подтверждают мнение, согласно которому «маленький человек», жертва капитализма, был самой благодарной публикой для нацистской пропаганды. В Шлезвиг-Гольштейне деревенские общины, где нацисты набрали от 80 до 100 % голосов, находились в местности, известной как Geest, в регионе мелких хозяйств, расположенных на бедной почве и зависимых от конъюнктурного спроса на домашний скот. Об этом см.: [Heberle, 1951, p. 226, 228]. В некоторых частях Ганновера обнаруживается то же сочетание. Под Нюрнбергом также доля голосов за нацистов была в пределах от 71 до 83 % в области сравнительно низких цен на землю, средних крестьянских хозяйств и в целом второстепенного сельского хозяйства, зависимого от городских рынков сбыта. См.: [Loomis, Beegle, 1946, p. 726, 727]. Сводку других свидетельств, указывающих в том же направлении, см.: [Bracher, Sauer, Schulz, 1960, S. 389–390].

Основные фактические аспекты нацистской политики приводятся также в: [Schweitzer, 1955, p. 576–594].

О судьбе аграрной программы см.: [Wundedich, 1961, pt. 3 «The Period of National Socialism»].

Как показывают эпитеты «защищенный» (immune) и «подверженный» (vulnerable), английское словоупотребление принуждает к консервативной оценке в анализе революций: неявно предполагается, что «здоровое» общество защищено от революции. Вследствие этого следует явным образом выразить авторское несогласие с этим допущением. Рассмотрение того, почему революции происходят или не происходят, логически не связано ни с одобрением, ни с порицанием, даже если ни один исследователь не может до конца освободиться от предпочтений. Не претендуя здесь на доказательство, я выскажу предположение, что больны именно те общества, в которых революции невозможны.

Японские бунты демонстрируют некоторые признаки ранней фазы европейской модернизации, и этот факт согласуется с тем, что в Японии был более централизованный феодализм, напоминающий усилия европейцев по сохранению привилегий и status quo в условиях абсолютной монархии. См.: [Sansom, 1961, vol. 2, p. 108–110].