Константин Колонтаев - Севастополь и Крым в 1941 – 1944 годах - Битва Спецслужб

В открытом доступе данные о команде ГФП-312, впервые появились в репортажах газеты «Советская Кубань (город Краснодар) в марте 1958 года в репортажах о проходившем тогда в Краснодаре судебном процессе над её бывшими сотрудниками из числа советских граждан Михельсона, Дубогрея, Оленеченко, Зуба, Круглова и Василенкова (газета «Советская Кубань» номер от 8 марта 1958 года)

В городе Старый Крым ГФП-312, тесно сотрудничала с контрразведывательной абвергруппой 302, так же находившейся в составе 17-й армии. Абверовцы передавали в ГФП задержанных ими партизан и подпольщиков, а от ГФП получали выявленных разведчиков Красной Армии и связанных с ними гражданских лиц из числа местных жителей.

В период с сентября 1943 по февраль 1944, ГФП-312 совместно с другими органами оккупационного режима, используя широкую сеть агентов — изменников Родины, подготовила по всем населенным пунктам Старокрымского и Кировского районов списки семей патриотов, осуществляла массовые аресты и отправку людей в лагерь смерти в районе совхоза «Красный» под Симферополем, а часть в концлагеря и на принудительные работы в Германию. Попавшие в лагерь близ совхоза «Красны» были все в дальнейшем там уничтожены.

Таким образом, команда ГФП-312, так же как и абвергруппа 302, были приданы для контрразведывательного обеспечения боевых действий 5-го армейского корпуса 17-й армии, который, с ноября 1943, вел ожесточенные бои с высадившейся северо-восточнее города Керчи Отдельной Приморской армией.

Несмотря на активность команды ГФП-312, в ней длительное время находились как минимум три советских агента, причем один из них, будучи кадровым сотрудником советских органов государственной безопасности действовал в её рядах как немецкий военнослужащий.

Вскоре после прибытия команды ГФП-312 в Крым с Таманского полуострова в сентябре 1943 года, среди её сотрудников оказался агент советской военной контрразвеки, откомандированный из ГФП-721 (6-я немецкая армия), который действовал под видом Рудольфа Клюгена, адъютанта и штатного переводчика командира ГФП-312 комиссара Отто Кауша. Это был лейтенант Аганин. Игорь Харитонович (Ибрагим Хатямович). Его связной обеспечивающей передачу добытой им информации, была уборщица в ГФП-312 Вера Шикина. После войны Аганин — кандидат технических наук, доцент.

И. Х. Аганин, по национальности волжский татарин, родился в 1923 году, в селе Сургади в Мордовской АССР, свое детство он провел в городе Энгельс, который в 20-30-е годы прошлого века был столицей «Автономной республики немцев Поволжья». Довольно быстро освоил немецкий язык, на котором там тогда говорили повсюду — на улице, в магазинах, в клубах.

В 1940 году после окончания школы Игорь Аганин приехал в Москву и поступил в Высшее техническое училище имени Баумана. Во время учёбы продолжал усовершенствовать своё знание немецкого языка. Второкурсником ушел добровольцем на фронт. Служил переводчиком в разведотделе штаба одного из стрелковых полков. Последовало ранение, выход из окружения, госпиталь, а потом курсы военных переводчиков в Куйбышеве, где так же изучал уставы вермахта, его структуры, систему воинских званий, знаков различия и наград.

Аганину предлагали остаться преподавателем на курсах военных переводчиков, но он рвался на фронт. После окончания курсов в звании лейтенанта Игорь Аганин получил предписание в разведку 258-й стрелковой дивизии, которая из-под Москвы отправлялась на Сталинградский фронт.

«Под Сталинградом мне довелось допрашивать немало немецких офицеров и солдат, — вспоминал Игорь Харитонович — и я поражался тому, какой высокий боевой дух они сохранили. Как были непоколебимо уверены в своей скорой победе. Даже во время допросов нельзя было не заметить по выражению глаз, отдельным вырвавшимся репликам, что немцы чувствуют свою силу. Были случаи и вовсе поразительные. Разведчики взяли в плен немецкого офицера. Привели его в расположение нашего штаба со связанными руками. Надо, было видеть с каким наглым выражением лица он сидел перед нами. С каким чувством превосходства смотрел на нас. Я переводил ему вопросы: из какой он части? Требовал назвать ее состав, имя и фамилию командира. Офицер отказался отвечать. Он даже заявил, что поможет спасти нас от расстрела, если с ним будут хорошо обращаться. Говорил, что наши войска обречены. Сталинград падет в ближайшие дни. Словом, повел себя так, будто не он, а мы у него в плену».

Вскоре Аганиным заинтересовалась военная контрразведка и его дальнейшая служба продолжилась в её рядах. Эта егослужба проходила в одном из самых секретных структур военной контрразведки — разведка Особого отдела, которая занималась проникновением в структуры различных спецслужб противника на тот момент в германские.