Шамиль Куряев - 1917. Кара до покаяния

К сожалению, это ему удавалось не всегда. Как с горечью писала Мария Фёдоровна в сентябре 1916 года своей сестре (английской королеве): «Алики вмешивается во все дела ещё больше. Ники находит верное решение, о котором даже сообщает, и вдруг делает наоборот. Остаётся лишь со страхом и ужасом ждать жутких последствий. Силы характера ему недостаёт, а он сам этого не чувствует».

Не надо забывать и о том, что собственные решения Николая – помимо всяких «безответственных влияний»! – часто бывали весьма неудачными. Такое сплошь и рядом случалось и раньше, задолго до появления Распутина. Причина этого была вполне банальна: невеликие государственные способности последнего российского императора. Подданным от этого, конечно, было не легче. Но то уже – совсем другая проблема! Оппозиция же предпочитала кричать именно о Распутине и императрице. Благо, выходило и броско, и доходчиво, и «инфернально»…

Так что главный вред «распутинщины» заключался не столько в «пагубных влияниях» Григория Ефимовича, сколько в той роли – красной тряпки для быка, – которую сыграло его имя в событиях 1915–1917 годов. То, что император, невзирая на всеобщее недовольство, продолжал держать такого человека возле трона (поддерживая этим самые гнусные слухи о своей семье) – было его роковой ошибкой.

И не надо всё списывать на «недостаток воли» Николая Второго. Ведь ему – по-хорошему – следовало бы пойти на совершенно нетривиальный шаг: выслать человека, которого боготворит императрица, и изолировать (под тем или иным предлогом) саму императрицу. Очевидно, что ничего подобного Николай делать не собирался! Напротив, он считал проявлением слабоволия любую уступку общественному мнению в этом вопросе. Его твёрдая позиция была не единожды озвучена им самим: «это дело семейное».

Нельзя забывать и о судьбе цесаревича Алексея, чью жизнь – как были уверены Николай и Александра – поддерживал именно Распутин. По-видимому, свой супружеский и отцовский долг Николай Второй ставил выше царского служения. Но нельзя не признать, что в его случае этот «конфликт интересов» носил на редкость драматический характер!

§ 1.6.Возвращаясь к теме слухов, надо отметить, что легенда о «царице и Распутине, отстранивших царя от власти», окончательно оформилась в 1915 году – когда император принял на себя обязанности верховного главнокомандующего и убыл в Ставку. По версии недоброжелателей, этот шаг был всецело внушён ему императрицей Александрой Фёдоровной, Вырубовой и Распутиным – дабы отстранить Николая от реальной власти, убрать его подальше от столицы и забрать всю власть в свои руки.

Что характерно, версию о «заговоре императрицы» подхватили многие представители советской исторической школы – начиная с откровенных хулиганов-фальсификаторов типа Щёголева и вплоть до академиста Авреха (который утверждал, что царица, Вырубова и Распутин в 1915 году фактически совершили государственный переворот). Ну ещё бы! Советские историки это любили. В 1907-м – «переворот». В 1915-м тоже – «переворот».

Интереснее другое – то, что эту старую байку старательно реанимируют сегодняшние представители жанра «Скандалы, интриги, расследования», например, Радзинский и Бушков.

У Эдварда Радзинского «душой заговора» оказывается императрица Александра Фёдоровна: «переворот во власти, который готовил Распутин, должен был произойти потому, что так хотела царица». Собственно говоря, основное содержание книги Радзинского «Распутин: жизнь и смерть» составляет описание хитрой и планомерной замены «не наших» (министров, обер-прокуроров и губернаторов) – «нашими» (угодными императрице, Распутину и Вырубовой).

Сколь-нибудь убедительных доказательств того, что этот триумвират собирался всерьёз править Россией – вместо слабого, безвольного царя, – Радзинским не приводится. Даже в пресловутом «Том деле» (якобы купленном для него в своё время на аукционе «Сотбис» ныне покойным Растроповичем) нет серьёзных оснований для такого утверждения – по крайней мере, судя по цитатам из него в «Распутине».

Кроме того, сама история с «Тем делом» донельзя сомнительная! Где оно? Хранится в личном архиве у Радзинского, который его никому не показывает; один пользуется – цитирует по мере надобности? Кстати, многими Радзинский давно и небезосновательно подозревается в зависти к лаврам Щёголева и Толстого, с их «Дневником Вырубовой».

Показательно, что у Радзинского не только Распутин, но и Вырубова – «эта бедная Аннушка», по выражению императрицы, – оказывается полноценным «серым кардиналом» и членом теневого кабинета. Она, мол, всю жизнь только прикидывалась дурочкой. Главное доказательство – много пепла было обнаружено в каминах Александры Фёдоровны и Вырубовой после февральского переворота. Стало быть, жгли нечто очень серьёзное? И тут открывается безграничный простор для авторской фантазии!