С Сулимин - Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР. Сборник документов и материалов

От военнопленных за № 22 и 596 мне известно, что старшина лагеря и старший переводчик лагеря избили до смерти 30 человек военнопленных, которые утром не могли подняться с досчатых нар на работу. Каждого, кто не поднимался, финны брали и бросали на пол, а потом добивали. Хорошо помню, как каждое утро военнопленные шли на работу, все они еле двигались, а вечером, держась друг за друга, возвращались обратно. Зимой большинство военнопленных выходило на работу с санями, чтобы подтащить друг друга. Много людей умирало на дороге. Их финны отвозили за деревню и бросали. Почти каждый вечер ходили три лошади по вывозке мёртвых военнопленных. Военнопленных нередко финские фашисты пристреливали или избивали до смерти. Однажды один из военнопленных попытался бежать, но его задержали. Этого человека били резиновой палкой так, что вся кожа у него лопнула, и он через короткое время умер. Военнопленного Сафонова Ивана в декабре 1942 г мы обнаружили мёртвым голого в цементном складе. Его убили фашисты, так как он не мог ходить на работу.

Виновниками массового истребления советских военнопленных являются начальник лагеря сержант Тикканен, который часто лично расстреливал, избивал и мучил военнопленных, мастер леса по имени Вирта и др.

Все эти палачи выехали в Финляндию и насильно угнали остатки военнопленных с собой».

21 июля 1944 г.

В ПЯЖИЕВОЙ СЕЛЬГЕ

В деревне Пяжиевой Сельге, освобождённой нашими подразделениями, находился лагерь советских военнопленных. В одном из бараков было обнаружено такое письмо бойцам Красной Армии, которое переслал в редакцию старший сержант Коробейников:

«Здравствуйте, дорогие товарищи! Пишут вам страдальцы Пяжиевой Сельги. Вот уже третий год, как вокруг нас враги. Хотелось бы кровью описать всё, что пришлось нам пережить. Снова проходят перед нами ужасные сцены расстрелов и избиений. Всё это было здесь в лагере.

Для человека, испытавшего муки плена в проклятой Суоми, не страшен ад со всеми его мучениями. Финны ставили людей на горячую плиту, равняли строй обессиленных людей при помощи очереди из автомата.

Рана на руке или на ноге считается у нас величайшим счастьем, она даёт иногда избавление от непосильной работы, за которую, кроме избиения, ничего не получишь. Но беда, если болезнь внутренняя. Таких больных за руки и за ноги вытаскивали из барака на мороз и ударами гнали в лес. Были случаи, когда несчастные больше не вставали с земли.

Приходится кончать письмо, чтобы не вызвать подозрений у финнов. Товарищи, милые, дорогие, выручайте немногих, оставшихся в живых. Мы не можем бежать из плена. Все попытки бегства, которые были до сих пор, кончились расстрелом. А с тех пор, как фронт двинулся, мы сидим безвыходно за проволокой, под усиленной охраной. Надеемся на вас и ждём вас, дорогие товарищи!»

Красноармейская газета «Во славу Родины» за 2 августа 1944 г. Раненный в ногу Силантьев попал в плен к финнам. После удачного побега он рассказал:

«В холодные, дождливые дни ноября пленных держали под открытым небом. Так мучительно тянулась неделя. Затем одну группу перегнали в лагерь для военнопленных на реке Шуя. Здесь всех разместили в полуразрушенных сараях.

Рано утром, когда полупьяный финский капрал с двумя солдатами явился в сарай, всех пленных подняли ударами прикладов с земли и велели построиться. Тех, кто подняться не мог, вытащили из сарая и под хохот и крики толпившихся снаружи солдат-конвоиров прикончили штыками.

С оставшихся сняли красноармейское обмундирование, отобрали сапоги и все вещи. Взамен выдали ветхую рвань и погнали на работу прокладывать дорогу, рыть канавы, таскать огромные камни. По пояс в холодной воде, в грязи заставляли работать по пятнадцать часов в день. Питание состояло из одной чёрной сухой лепёшки финской галеты весом в 100 граммов, и нескольких ложек тёпленькой бурды.

Каторжный режим - 15 часов изнуряющего труда в невыносимых условиях - соблюдается ежедневно. Когда заканчивался рабочий день и пленных пригоняли в бараки, конвоиры устраивали себе перед сном «развлечение». У входа в барак становился капрал и производил перекличку. Каждый, кого выкликали, обязан был подойти к дверям. Обратно на своё место он должен был ползти на четвереньках. Тех, кто не подчинялся, избивали прикладами и прутьями. Ругань и крики конвоиров, побои и другие издевательства сопровождали каждый шаг русских пленных.

Наступила зима. В сорокаградусные морозы и пургу пленных гнали на работу в ветхой одежонке, которая была выдана в ноябре. Питание оставалось прежним, с той только разницей, что часто вместо лепёшек давали горсть муки с отрубями и кружку горячей воды. Спали на земляном полу, на прогнившей соломе, в грязи и тесноте.