Альфред Козинг - «Сталинизм». Исследование происхождения, сущности и результатов

Война неизбежно привела к чрезвычайной концентрации и централизации власти и принятия решений в преимущественно по-армейски функционирующей командной системе, из-за чего уже существовавшие ростки демократического развития были задушены. Для мобилизации всех сил и ресурсов страны, промышленности и сельского хозяйства ради победы было необходимо создать строго централизованную административную систему, в которой едва ли были возможны демократические процедуры. А быстрое построение государственного административного аппарата стало возможно только благодаря тому, что большая часть бывших чиновников и служащих царской государственной бюрократии была вновь взята на службу, из-за чего возникавший теперь государственный аппарат неизбежно должен был перенять заметные бюрократические черты. Третья причина, вызвавшая в последующее время определённую деформацию советской государственной власти, состоит в том, что сразу после революции, а ещё сильнее во время гражданской войны, руководство партии и государства настолько слилось, что Политбюро партии и ядро советского правительства были фактически тождественны.

Хотя такое положение было тогда более или менее неизбежно (как из личных, так и из фактических соображений), в результате возникла совершенно особая с государственно-юридической точки зрения система власти, в которой не существовало чёткого разделения полномочий.

Отношения между партией и государством и в дальнейшем никогда не были полностью прояснены, ни теоретически, ни практически, хотя Ленин уже осознавал эту проблему и обдумывал разграничение полномочий. Некоторые члены первого Политбюро, например Зиновьев и Каменев, заявили совершенно открыто, что диктатура пролетариата фактически тождественна диктатуре Коммунистической партии; но Сталин тогда возразил против этого, заявив, что они не тождественны, а из «ведущей роли партии» следует, что партия осуществляет диктатуру пролетариата через государство и другие «приводные ремни» от имени и по поручению пролетариата.

Но в этой дискуссии Сталина интересовали не столько факты, сколько собственная цель — найти пункты для критики Зиновьева и Каменева, от которых он хотел отмежеваться после того, как они помогли ему отстранить Троцкого. Поэтому он упрекнул Каменева в «теоретической беззаботности» [171] И. В. Сталин. Об итогах XIII съезда РКП(б). Сочинения, т. 6, стр. 257. , хотя этот упрёк в его устах звучал малоубедительно. Дальнейшее развитие Советского Союза привело к тому, что диктатура, руководимая и осуществляемая партией под завесой официальных формулировок, всё более превращалась в диктатуру узкого Политбюро партии и в конце концов в диктатуру генерального секретаря.

Ещё одной объективной причиной того, что в молодом Советском Союзе так трудно было создать демократическую систему, была власть долгой традиции абсолютного самодержавия. Большинство российского населения привыкло к полувоенному командному стилю руководства и приспособилось к нему с помощью соответствующей веры в начальство и духа подчинения. Такое отношение к начальству также послужило благоприятным условием для расширения и принятия сталинистских форм руководства и применения власти.

После того, как Сталин в качестве генерального секретаря получил власть надо всем партийным аппаратом, он мог также принимать решения о личном составе ведущих работников государственного аппарата, в первую очередь наркомов и их заместителей. Так он смог с помощью «руководящей роли партии» на практике руководить и правительством. Настоящая правительственная власть была у Политбюро, которое принимало важнейшие решения, в то время как правительство теперь имело своей задачей практическое исполнение решений, директив и инструкций Политбюро. Наконец Сталин занял и пост председателя Совета Народных Комиссаров и таким образом формально объединил высшие партийный и государственный посты.

Функция законодательной власти, которую формально имел Верховный Совет, состояла в том, чтобы придавать решениям и инструкциям форму закона. Следствием такого положения стало то, что Центральный Комитет партии для реализации своей «руководящей роли» в своей структуре тоже приспособился к структуре и задачам правительства, так что параллельно каждому важному наркомату (позже министерству) существовали отделы Центрального Комитета, причём заведующий отделом ЦК по отношению к наркому или министру считался вышестоящим. Аналогичные отношения установились также и в республиках, автономиях, областях и районах, так что их советы на практике руководились соответствующими партийными органами, что было лишь поверхностно завуалировано формальными ничего не значащими демократическими процедурами. Так и произошло, что механизмы этой политической системы реализовались не в демократической, а в диктаторски-авторитарной форме.