С Буденный - Конец иностранной военной интервенции и гражданской войны в СССР. Ликвидация последних очагов контрреволюции.

Далее сообщалось, что Врангель внес предложение разработать общий план, согласно которому военные действия белогвардейских войск комбинировались бы с действиями польской армии под общим руководством французского командования. Одобряя в целом предложение Врангеля, Союзнический военный комитет вместе с тем считал, что действия польской армии в комбинированных операциях должны носить ограниченный характер. При этом в записке Союзнического военного комитета говорилось о нецелесообразности вторжения польских войск на территорию России. По мнению авторов записки, такое вторжение «сразу же вызовет, как это было в период киевской экспедиции (наступление войск Пилсудского на Киев летом 1920 года. — Ред.), рост национального чувства у русских в пользу Советов» [360] Там же. .

Опасным считали руководящие деятели Антанты и продвижение польских войск в южном направлении для установления связи с армией Врангеля, что могло, по заключению Союзнического военного комитета, ослабить польский северный фронт и открыть дорогу Красной Армии на Варшаву.

«Польское сотрудничество в борьбе против Советов, — говорилось в записке Союзнического военного комитета, — должно, следовательно, ограничиваться созданием оборонительного барьера на будущей восточной границе Польши и военной активностью, необходимой для сковывания на этом фронте значительной части большевистских сил.

Путей к возрождению (т. е. восстановлению буржуазно-помещичьих порядков. — Ред.) России не следует искать посредством вторжения в Россию иностранных вооруженных сил, особенно польских. Возрождение России может быть осуществлено только русскими силами» [361] Там же. .

В записке прямо указывалось, что единственными вооруженными силами, способными в ближайшее время предпринять наступление против Советской страны, являются антибольшевистские силы на Юге России.

Антанта не поддержала идею Врангеля о том, чтобы руководство объединенными действиями польской и белогвардейской армий возложить на французское командование. Правящие круги империалистических держав понимали, что такой шаг небезопасен для них: это может еще более усилить революционные выступления трудящихся масс в странах Антанты. Кроме того, они не верили в успех замышляемой ими новой военной авантюры. Об этом недвусмысленно говорилось в записке Союзнического военного комитета от 6 сентября:

«Впрочем в наших интересах не брать на себя ответственности за предприятие, шансы которого на успех пока проблематичны. Следовательно, в настоящий момент наши действия должны быть направлены на то, чтобы морально и материально поддержать Врангеля…» [362] Там же, лист 95.

Империалисты Антанты не жалели денег на вооружение белогвардейцев. Транспорты с военным снаряжением, посланные ими в порты Крыма, привозили большое количество пушек, пулеметов, винтовок, снарядов и патронов. Одного не могли дать Врангелю его богатые покровители — людей для пополнения белогвардейской армии. Когда выявился полный провал попыток белогвардейцев привлечь на свою сторону крестьян Южной Украины и казачество Дона и Кубани, Антанта была вынуждена срочно собирать остатки разгромленных войск российской контрреволюции, находившиеся за пределами России. Так, нз Польши через Румынию с помощью Антанты были перевезены в Крым остатки белогвардейского корпуса Бредова — всего около 10 тысяч солдат и офицеров. В сентябре состоялось соглашение между Врангелем и польским правительством о формировании на территории Польши «3-й русской армии», численностью в 80 тысяч человек. Врангель стремился привлечь для борьбы против Советской страны различного рода контрреволюционные силы, считая, что «только согласованные операции… с другими противобольшевистскими силами обещают достижения наибольшего успеха» [363] «Белое дело». Том VI. Берлин, Книгоиздательство «Медный Всадник», 1928, стр. 181. .

Образование единого фронта, по его мнению, обеспечивало бы условия для быстрейшей организации на территории Польши 80-тысячной армии, формируемой Савинковым. Врангель опасался, что рано или поздно Польша будет вынуждена пойти на мир с Советской страной, поэтому он всячески добивался, чтобы Пилсудский затянул мирные переговоры до момента образования новой белогвардейской армии. Усилив ею свои войска, главари российской контрреволюции рассчитывали продолжать борьбу против Советской власти даже одни, без помощи Польши.