Петр Мультатули - Император Николай II и предвоенный кризис 1914 года

В начале 1898 г. началась германская экспансия в Османской империи. Дипломатия рейха начала активно добиваться создания там военных баз, строительства железных дорог. В октябре 1898 г. своё большое турне по Ближнему Востоку предпринял и сам Вильгельм II. Официальной целью поездки кайзера было "паломничество по святым местам" в Иерусалиме. Вместе с кайзером находился директор "Дойче банка" Георг фон Сименс, который провёл успешные переговоры о концессии на продление железнодорожной линии от Коньи до Багдада, а также на оборудование порта в Хайдар-паша. Кроме того, Вильгельм обещал султану "вечную дружбу и вечный мир". 30 октября 1898 г. в Дамаске кайзер возложил на гробницу султана Саладина венок и произнёс пафосную речь, в которой назвал себя другом Турции и 300 млн мусульман 20. Результатами этой поездки стало усиление германского влияния на Босфоре, разрешение немецким инженерам строить Багдадскую железную дорогу, данное османским правительством, укрепление существующих деловых отношений между ним и крупными германскими оружейными производителями.

Немцы хорошо знали, что Россия считает Константинополь зоной своих геополитических интересов и весьма болезненно относится к любым попыткам установить чужую гегемонию в этом регионе. Как отмечает германский историк Ф. Фишер: "Поездка Вильгельма II на Ближний Восток и его речь в Дамаске, в которой император предложил своё покровительство более чем 300 млн мусульман, не могла быть воспринята в глазах русских как прямая провокация" 21.

Понимая это, Вильгельм II в своих письмах к Государю всячески пытался опровергнуть "весь вздор, распускавшийся во время моей поездки в Иерусалим" 22, то есть кайзер пытался дезавуировать перед царём все свои комплименты, сделанные султану, и все поползновения германского капитала к широкому проникновению в этот регион. Однако Николаю II было хорошо известно, что кайзер, столь щедро обещавший в Петергофе в 1897 г. "вечный мир и дружбу с Россией", не менее щедро обещал то же самое султану в Стамбуле 23.

Становилось всё более очевидным, что Германия не собирается учитывать русские интересы ни на Балканах, ни в Черноморских проливах. На донесении своего посла в Петербурге Хуго фон Радолина о том, что министр иностранных дел Муравьёв довёл до сведения Берлина готовность Петербурга признать германские приобретения в Тихом океане в обмен на признание Германией русских интересов в Проливах, Вильгельма II написал резолюцию: "Сколь бесконечно великодушно и милостиво! Приблизительно так, должно быть, разговаривал Николай I с Фридрихом-Вильгельмом IV. Но при мне дела, чёрт возьми, обстоят иначе! Прошу Вас! Каблуки вместе, стоять смирно, господин Муравьёв, когда говорите с германским императором" 24. Понятно, что с таким политическим партнёром, как Вильгельм II договариваться о чём-либо было весьма рискованно.

Осенью 1899 г. император Николай II, принимая Бюлова, сказал ему: "Нет никакого вопроса, в котором интересы Германии и России находились бы в противоречии. Есть только один пункт, в котором вы должны считаться с русскими традициями и бережно к ним относиться — а именно на Ближнем Востоке. Вы не должны создавать впечатления, будто вы хотите вытеснить Россию, в политическом или экономическом отношении, с того Востока, с которым она веками связана многими узами национального и религиозного характера. Даже если бы я сам относился к этим вопросам более скептически или равнодушнее, я бы должен был всё-таки поддерживать русские традиции на Востоке. В этом отношении я не могу вступить в противоречие с заветами и чаяниями моего народа" 25.

Между тем планы вытеснить Россию с Ближнего Востока всегда оставались приоритетными в политике кайзера Вильгельма. Известный английский колонизатор Джонсон писал: "Будь я немцем, я мечтал бы о германско-австрийско-турецкой империи с двумя главными торговыми гаванями: Гамбургом и Константинополем. Это государство оказывало бы своё влияние на Багдад на всю Малую Азию и Месопотамию. Непрерывная империя от берегов Эльбы до берегов Тигра представляет собой гордую цель, достойную великой нации" 26.

Ещё в июле 1902 г. Государь знал из донесений своей разведки, что в германском генштабе на случай войны с Россией рассматривается вопрос об использовании польских сепаратистов на территории Царства Польского. В донесении помощника Варшавского генерал-губернатора по полицейской части генерал-лейтенанта И. А. Фуллона говорилось, что по сведениям, полученным от военных агентов в Берлине, там идут "тайные переговоры с польско-патриотической партией, обещая полякам, если они откажут помощь Германии в войне с Россией, после успешного окончания войны образовать из нынешней Познанской провинции и Привисленского края по образцу Саксонского королевства "Королевство Польское", которое управлялось бы самостоятельно, но, входя в то же время в состав Германской империи, находилось бы под её постоянной защитой" 27.