Фернандо Санчес Ривас - Вооруженные силы Чили - пример империалистического проникновения

Журналист: Сколько дней длились эти курсы по выживанию?

Гонсалес:Что-то более 30 дней. Но только неделю нам абсолютно ничего не давали, эту неделю мы должны были сами искать себе пищу. У нас были ножи и больше ничего. И нельзя было расходовать боеприпасы, потому что они предназначались для боя. Тогда кто-нибудь один говорил: «Пойдем попросим что-нибудь…» Но не просили, а просто отбирали еду у людей, будь то бычок или другая животина, если крестьяне отказывались продавать. И все это при том, что нас строго инструктировали, как надо обращаться с крестьянами.

Журналист: И как же вы должны были обращаться с крестьянами?

Гонсалес:Хорошо. Надо было завоевать их доверие. Говорить им, что мы — армия, что мы их охраняем, защищаем их; что мы именно те, кто будет охранять их кур, их скот, и что, если бы не было нас, они все это потеряли бы, потому что их имущество и скот растащили бы красные, которые здесь ходят стаями, занимаясь грабежом, насилуя женщин, разрушая жилища, сжигая дома. Мы говорили: «Мы — сила, мы больше, чем сила, мы имеем оружие, мы единственные, кто может решить ваши проблемы». Крестьяне же отвечали нам: «Но здесь ничего не случилось, нет никаких проблем, и здесь не видно красных…» И правда, там ничего не случилось. Все это было частью курсов по борьбе с партизанами.

Разговор с лейтенантом запаса

Журналист: В отношении боливийцев. Были когда-либо разговоры о боливийской армии?

Перес:Достаточно. Я служил как раз во время конфликтов с Боливией и Аргентиной. Главный враг — это внутренний враг; гражданский, и прежде всего плохо одетый, босяк. Потому что босяк — это марксист, а марксист выступает против единства государства, всей нации. Так вот, это и есть враг номер один.

Это враг внутренний. Враг внешний — это всякий, кто находится вне национальной территории. В чилийской армии все обучение направлено на то, чтобы внушить войскам, что врагами внешними являются Аргентина, Боливия и Перу. Не знаю, включили ли в этот список в последнее время также и кубинцев.

Одно время большая часть учений была направлена на подготовку войск к отражению возможного наступления через горы, то есть аргентинской армии. Боливийский вариант, можно сказать, оставался без внимания. Считалось, что для этого хватит карабинеров, части которых находились там, в Лаука и на границе, для сдерживания этих метисов. То же самое было в отношении перуанцев. Но как я понимаю, с тех пор как перуанцы имеют танки «Т-55», положение несколько изменилось.

В целом чилийские военные достаточно пренебрежительно относятся к вооруженным силам Перу и Боливии. Этого нет в отношении аргентинской армии, которую, на мой взгляд, они уважают.

Разговор с бывшим «черным беретом»

Журналист: В отношении Боливии вам что-нибудь говорили? Что?

Гонсалес:Да. Что это потенциальный противник, который, возможно, захочет возвратить утерянные территории. Нам говорили, как мы героически выиграли войну, — войну, которая принесла нам господство над этими землями. О боливийцах говорили как о людях низшего сорта, что это взбунтовавшиеся индейцы, направляемые иностранными державами. Что они действовали так потому, что заражены чуждыми идеями и глупостями. В общем, у них огромное чувство преклонения перед всем иностранным. Насколько я помню, ругали советскую заразу. Говорили, что русские — это «железный занавес», что там нет ни свободы, ни флага, ни демократии. О демократии говорилось много. Говорили, что в советской стране детей забирают у матерей и помещают в военные училища, где их превращают в бесчувственных людей. Что они не имеют семьи, не уважают своих родителей, а только Красное знамя, а это Красное знамя символизирует кровь.

Журналист: Когда-нибудь вас направляли за границу, например в соседние пограничные страны?

Гонсалес:Нет, только в Арику. Всегда почему-то Арика вызывала много беспокойства, не знаю почему. Я тоже был там, но в расположении какой-то воинской части, назвать которую тебе не сумею. Нас посадили в самолет, заставили спрыгнуть и сказали: «Красные идут сюда, стреляйте». В воздух подняли десятки шаров, мы расстреляли их все и заявили: «Мы остановили красных». Потом появились танки и другие подразделения, и нас заставили их атаковать, вклиниться огнем в их порядки. Потом самолет и возвращение.

Журналист: Резюмирую: они панически боятся партизан, перуанцев и боливийцев. Ты веришь, что офицеры этой части люди храбрые?