Гасан Гусейнов - История всего - лекции о мифе

8. Дедал бежал от Миноса, но был им найден и опознан с помощью спиралевидной раковины (модели Лабиринта, в которую Дедал продел нить, привязанную к муравью)

Итак, догреческое ядро мифа — Лабиринт — дает по меньшей мере семь ступеней воплощения, так что в итоговой схеме получаются четыре пары оппозиций.

Таким образом, первоначальным истолкованием мифологической вещи служит повествование о различных ее модификациях.

Нетрудно заметить, что исходная сюжетообразующая роль вещи лежит в основе пользования повествовательным инвентарем второго порядка. Этот инвентарь, собственно, и рожден в мифе. Открытие 49 49 Так, о венке Миноса читаем у Аполлодора: «Когда известие о смерти сына (Андрогей был убит Марафонским быком. — Г. Г.) принесли Миносу, он совершал жертвоприношение богиням Харитам на острове Парос. Сорвав с головы венок, Минос бросил его на землю и дал знак флейтистам прекратить игру. Жертво приношение он, однако, совершил по обряду. Но на Паросе до сих пор Харитам приносят жертвы без музыки и венков» (пер. В. Г. Боруховича). вещей Мнемозины падает на эпоху величайшего творческого подъема, совпадающего по мифу с началом гомеровской Троянской войны: правнук Даная Паламед изобрел письмена 50 50 Точнее, первые собственно греческие буквы: Φ, Χ, Ψ и т. д. , правнуки Даная Акрисий и Прет — круглые щиты (άσπίδες). Первый такой щит в греческом мифе принадлежал внуку Акрисия Персею. Это щит-зеркало и щит-глаз. Добытая с его помощью голова Медузы Горгоны станет украшением эгиды Афины. Второй щит, в пять слоев и пять полей, был выкован Гефестом для Ахиллеса.

Щит-солнце, высочайше соединяющий функции глаза и зеркала, он запечатлевает весь космос в его основных природных (астральном, божественном, человеческом, зверином) и социальных (война, мир, торговля, земледелие, охота, свадьба) горизонтах. Гефест, его создатель, выковал сюжеты щита, но в эпическом повествовании сцены эти остаются подвижными, ибо щит есть только зеркало вселенского круговращения. Правда, это такое зеркало 51 51 Вздрогнули все мирмидонцы; не мог ни один на доспехи Прямо взглянуть…. , которое не просто служит Ахиллу доспехом, но даже руководит его дальнейшими поступками 52 52 …Ахиллес же могучий Только взглянул — и сильнейшим исполнился гневом; ужасно Очи его из-под веждей, как огненный пыл, засверкали. В XXII 25—32 перед нами прямое отождествление Ахилла с Орионом: Первый старец Приам со стены Ахиллеса увидел, Полем летящего, словно звезда, окруженного блеском. Словно звезда, что под осень с лучами огнистыми всходит И, между звезд неисчетных горящая в сумраках ночи (Псом Ориона ее нарицают сыны человеков). Всех светозарнее блещет, но знаменьем грозным бывает; Злые она огневицы наносит смертным несчастным, — Так у героя бегущего медь вокруг персей блистала. и речами 53 53 Так, мотив изображенных на щите двух городов — мирного и осажденного — вновь возникает в речи Ахилла к Приаму: судьба самого Ахилла представлена в ней звеном, связующим мирный град Пелея и осажденную Трою. .

Сюжеты щита Ахиллеса представлены на схеме:

Понятность такого изделия для читателя и владельца обеспечивается, конечно, отнюдь не просто набором универсальных оппозиций мир — война, землепашцы — пастухи и т. п. Византийский схолиаст Агаллий с Керкиры, ученик Аристофана, поступил совершенно правильно, когда отождествил сцены мирного и осажденного городов с Афинами и Елевсином, война между которыми оказывается конкретным прообразом Троянской войны 54 54 Укажем лишь на одну из очевидных параллелей (мотив жертвоприношения Ифигении): в войне между Афинами и Елевсином, изображенной, по Агаллию, на щите Ахилла, Эрехтею было предсказано, что он и Афины одержат победу над Евмолпом и Елевсином, если Эрехтей принесет в жертву свою дочь; сделав это, Эрехтей убил Евмолпа и взял верх над Елевсином. . Гомеровское изделие Гефеста, таким образом, заново вводится в поэму как конспект обрамляющего мифа-предыстории 55 55 Принято сравнивать творенье гомеровского Гефеста с эпигонским щитом Геракла одноименной поэмы, которую приписывали Гесиоду, а современные исследователи датируют VI в. до н. э. Для сравнения приведу схему сюжетов, выполненную П. Фридлендером. См.: Friedländer Р. Herakles: Sagengeschichtliche Untersuchungen. В., 1907, S. 108—120: Новейший подход к проблеме архаической композиции см.: Гордезиани Р. В. Проблемы композиционной организации в раннегреческом эпосе. — В кн.: А. Ф. Лосеву к 90-летию со дня рождения. Тбилиси, 1983, с. 74—89. . Как полагалось Ахиллесу вычитывать из этого мифа свою судьбу? Трудно требовать прямого ответа на этот вопрос, но косвенные свидетельства достаточно внушительны.