Дмитрий Иловайский - Владимирский период. Том 1. Часть 2.

Летопись Волынская по Ипатьевскому списку. Битву под Ярославлем эта летопись относит к 1249 г.; но хронология ее, относящаяся к этой эпохе, вообще неверна; что ясно из сличения событий с иноземными известиями о них. На эту неверность обстоятельно указывает Дашкевич в своей монографии «Княжение Даниила Галицкого по русским и иностранным известиям». К. 1873. Некоторые упоминания о Ростиславе Михайловиче встречаются в латинских грамотах короля Белы, например, по поводу услуги Лаврентия, отдавшего своего коня королевскому зятю, т. е. Ростиславу (Imago novae Hungariae. Изд. Тимона). О дальнейшей судьбе этого князя и его семейства см. исследование Палацкого «О русском князе Ростиславе, отце чешской королевы и роде его» (в переводе Бодянского в Чт. Об. И. и Др. 1864. № 3). и Палаузова «Ростислав Михайлович, русский удельный князь на Дунае в XIII веке». СПб. 1851. Палаузов, между прочим, отождествляет его с тем загадочным Ρωξοξ Υροξ который является у византийского историка Акрополиты как тесть юного болгарского царя Михаила Иоанновича и его посредник при заключении мира с никейским императором Федором. Ласкарисом (Acrop. cap. 62); тогда как Палацкий полагает, что под этим Росос Урос надо разуметь сербского короля Стефана Уроша. Брун в своей статье «Догадка касательно участия русских в делах болгарских в XIII и XIV вв.» (Журн. М. Напр. Пр. 1878. Декабрь) более наклонен к мнению Палацкого.

Летопись Ипатьевская. Что Даниил уже в 1245 году отправился к Батыю, а не в 1250, как это сказано в Ипат. лет., о том ясно свидетельствует Плано Карпини. Рассказывая о свидании Даниила с Угорским королем и императорскими послами в Пожоге, или Пресбурге, Ипатьевская летопись говорит: «Немцы же дивящеся оружью татарском у: бе бо кони в личинах и в коярех кожанных, и людье во ярыцех и бе полков его светлость велика, от оружья блистающася. Сам же еха подле короля по обычаю Руску, бе бо конь под ним дивлению подобен» и пр. Татарское влияние, а следовательно, и татарское вооружение не могли еще проникнуть в отдаленную от Золотой Орды Галицкую Русь; для этого нужно значительное время; а Даниил только за три года перед тем признал себя данником хана. Хотя это свидание в Ипат. лет. помещено под 1252 г., но также не верно. Принимая в расчет участие в данных событиях императора Фридриха II (скончавшегося в 1250), оно происходило ранее 1249 года. Следовательно, было бы ошибкою принимать буквально помянутое выражение летописи о татарском вооружении галицкого войска. Это вооружение и сбруя были чисто русские, хотя и отзывались восточным характером: сношения с востоком и восточное влияние существовали с незапамятных времен. Едва ли в войске Даниила находился какой-либо вспомогательный татарский отряд.

Ипат. лёт. Плано Карпини. Относящиеся сюда папские грамоты изданы Тургеневым в Histonca Russiae Monumenta. T. I. Вообще все это дело с унией при Данииле Романовиче за недостатком обстоятельных известий остается пока не совсем ясным. Является вопрос: вместе с коронованием была ли формально принята Даниилом уния Червонно-Русской церкви с Римскою. Один из специальных историков того края Шараневич в своей «Истории Галицко-Володимирской Руси» (Львов. 1863) решает этот вопрос положительно (стр. 98), т. е. считает несомненным, что князь и Галицко-русское духовенство признали унию и подчинили свою церковь папе. Он основывается на следующих словах Ипатьев, летописи: «Он же венец от Бога прия, от церкви святых Апостол и от стола св. Петра и от отца своего папы Некентия и от всех епископов своих. Некентий бо кляньше тех хулящим веру Грецкую правоверную и хотящу ему сбор творити о правой вере о воединеньи церкви. Данило же прия от Бога венец в городе Дрогичине, идущу ему на войну со сыном Львом и со Сомовитом князем Лядьским». Здесь, хотя и видим весьма почтительное отношение к папе и к союзу с ним Даниила, но говорится собственно о короновании королевским венцом; причем собор о соединении церквей имелся еще только в виду (Рассуждение об отношениях к папе см. у Дашкевича. 153, прим. 5).

Ипат. лет. Об участии Даниила в битве 1260 г. на Мораве говорит Оттокар в своем письме к папе Александру IV. Histor, Rus. Monum. II. 348. Об участии Галицко-Волынских князей в походе Бурундая на Судомирско-Краковскую область упоминают и польские историки, например, Кромер (De Origine et rebus gestis Polonorum. Lib. IX). Только он ошибочно называет при этом самого Даниила, который тогда пребывал в Венгрии.

Ипат. лет. Обыкновенно русская историография слегка упоминает о ятвяжских походах Даниила. Но мы дорожим теми подробностями, которые сообщает о них современник и, по-видимому, участник их Волынский летописец. В этих подробностях ясно отражается политическая и бытовая сторона того края.