Константин Вержбицкий - Развитие системы принципата при императоре Тиберии (14–37 гг. н. э.)

Следующим этапом становления имперской провинциальной политики стали реформы Цезаря, проведенные им в бытность диктатором. Давать их подробных очерк не входит в наши планы; подчеркнем лишь факт, отмеченный ещё Т. Моммзеном: реформы Цезаря отнюдь не были простым "латанием дыр", устранявшим отдельные пороки республиканской провинциальной системы. В годы диктатуры Цезаря закладывались первые камни в фундамент будущего мирового государства, в котором прежнее противопоставление италийского центра и варварской периферии должно было, в конце концов, исчезнуть совсем. [483] Моммзен Т. История Рима. Т. III. С. 370–372. С именем Цезаря связано начало тех новых тенденций, которые характерны для провинциальной политики эпохи принципата, в противоположность республиканскому времени.

Окончательно система провинциального управления ранней империи складывается при Августе, когда формируются её основные принципы, остававшиеся в общих чертах неизменными в течение всей эпохи принципата. Провинции подразделяются на сенатские и императорские, в которых преимущественно размещаются войска. Сбор налогов с провинциалов частично переходит в руки финансовых агентов принцепса — прокураторов. Действия провинциальных наместников контролируются центральной властью, в общем, более строго, чем при старом порядке. Откупщики, в руках которых все еще оставалось взимание значительной части податей, были существенно стеснены в своих возможностях, выколачивать из римских подданных, сколько им хочется. [484] Машкин Н. А. Принципат Августа. М.-Л., 1949. С. 468–474.

Новая система управления благоприятно сказалась на положении провинций и уже при Августе в ряде областей начинается экономический подъём. Возрастание роли периферии заметно уже в эпоху Гражданских войн, в ходе которых некоторые провинции и царства выступали в качестве опорных баз борющихся между собой римских полководцев, тыла и источника пополнения их армий, а отдельные общины, не довольствуясь ролью зрителей, занимали в конфликте определенную позицию. После установления августова мира ( pax Augusti ) та же тенденция приводит к установлению своеобразного партнерства между Италией и наиболее развитыми провинциями (Испания, Ю. Галлия). Правительство активно содействует романизации варварских областей, хотя и при Августе, и при Тиберии италоцентристский характер государства сохраняется ещё весьма строго. [485] Егоров А. Б. Рим на грани эпох. С. 116–118, 152; Циркин. Ю. Б. Древняя Испания. М., 2000. С. 204, 209–210.

В общем, к началу нашей эры Рим захватил огромные территории, на которых проживали народы, стоящие на разных уровнях социально-экономического, политического и культурного развития. Главенствующая роль Италии, по-прежнему, была выражена очень ярко, но уже наметились процессы, в перспективе способные преобразовать империю в политически унифицированные и единое в культурном отношении целое. [486] Циркин. Ю. Б. Древняя Испания. С. 200.

Наметившиеся при Августе тенденции к объединению конгломерата покорённых Римом земель в единое средиземноморское государство нашли своё отражение в провинциальной политике его преемника. Наши источники, как это свойственно всем римским писателям, уделяют главное внимание событиям в столице империи. Из того, что происходило за пределами Италии, они более или менее подобно описывают военные кампании, тогда как сведения о провинциальных делах приходится собирать по крупицам.

Корнелий Тацит, в общем, положительно характеризует стиль управления Тиберия, отмечая стремление принцепса не обременять провинции чрезмерными тяготами, тщательность в подборе кадров для управленческого аппарата, борьбу с коррупцией и своеволием провинциальных властей (Ann., IV, 6). Светоний и Дион передают фразу из письма Тиберия префекту Египта Эмилию Ректу: "Я хочу, чтобы моих овец стригли, а не снимали с них шкуру" — " praesidibus onerandas tributo provincias suadentibus rescripsit boni pastoris esse tondere pecus, non deglubere " (Suet. Tib., 32; Dio, LVII, 10).

Однако, по мнению наших источников, после того, как умерли Германик и Друз, а император удалился на остров Капри, прежний порядок управления претерпел кардинальные изменения. Тиберий оставил государственные дела и, подстрекаемый Сеяном, всецело предался преследованию неугодных ему людей на основании закона об оскорблении величия (Tac. Ann., IV, 6, 7; Suet. Tib., 39–41; Dio, LVII, 12, 18–19).

Вне всякого сомнения, именно смерть Друза стала переломом в том, что касается развития в правлении Тиберия авторитарных и деспотических тенденций. [487] Егоров А. Б. Рим на грани эпох. С. 145. В отношениях с римским обществом император переходит от характерной для либерального периода политики сотрудничества к силовому диктату, однако, брошенный ему упрёк в том, что на Капри Тиберий перестал заниматься делами империи вряд ли можно счесть справедливым. [488] Smith Ch. E. Tiberius and the Roman Empire. P. 163–165; Драгоманов М. П. Император Тиберий. Киев, 1864. С. 38. Конечно, сведения, которыми мы располагаем, довольно скудны, но всё же достаточно красноречивы.