Константин Вержбицкий - Развитие системы принципата при императоре Тиберии (14–37 гг. н. э.)

Ibidem.

О ней см.: Syme R. Tacitus. Vol. I. P. 63–72;

Vol. II. P. 621f;

Кнабе Г. С. Корнелий Тацит. С. 64–67.

Гревс. И. М. Тацит. С. 176.

Marsh F. B. The Reign of Tiberius. P. 1–15;

Smith Ch. E. Tiberius and the Roman Empire. P. 1–12, 162–163;

Walker B. The Annals of Tacitus. A Study in the writing of history. P. 162;

Mendell Cl. W. Tacitus. P. 68–69;

Klingner F. Tacitus und die Geschichtsschreiber des ersten Jh. N. Chr. // Museum Helveticum. Bd. XV, 1958. S. 194–206;

Rogers R. S. A Group of Domitian's treason trials. P. 19–31;

Грант М. Двенадцать Цезарей. С. 103.

Немировский А. И. Три малых римских историка. С. 248.

Syme R. M. Vinicius (cos. 19 B. C.) // Danubian Papers. Bucarest, 1971. P. 32–33.

В честь этого события была отчеканена серия серебряных монет (сестерциев), реверс которых был украшен изображением Тиберия, восседающего на sella curulis и надписью: "CIVITATIBVS ASIAE RESTITVTIS" (BMC. Emp., I, 70ff; RIC., I, 19; MIR., II, 19).

Цит. по русскому переводу А. С. Бобовича: Корнелий Тацит. Анналы // Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. Т. I. М., 1993. С. 129–130.

Syme R. Tacitus. Vol. II. P. 547–548.

Ibidem. Vol. I. P. 58.

По мнению некоторых исследователей (И. М. Гревс, Э. Параторе), своего рода гарантией от новых рецидивов "террористического режима" Тацит считал адоптивную систему престолонаследия (см. ниже). Более справедливой, однако, представляется точка зрения Р. Сайма, согласно которому, Тацит не придавал системе престолонаследия особого значения (Syme R. The political opinion of Tacitus // Ten studies in Tacitus. Oxford, 1970. P. 134). Для римского историка важны не отвлечённые политические доктрины, но персоналии, capaces imperii.

Принято считать, что Луций Анней Сенека родился в 4 г. до н. э. Следовательно, в год смерти Августа ему было 17–18 лет, и около 40 — в год смерти Тиберия.

О его жизни и творчестве см.: Фаминский В. Религиозно-нравственные воззрения Л. Аннея Сенеки (Философа) и их отношения к христианству. Киев, 1906;

Виппер Р. Ю. Этические и религиозные воззрения Сенеки // ВДИ, 1948, № 1;

Ошеров С. А. 1) Сенека. От Рима к миру // Луций Анней Сенека. Нравственные письма к Луцилию. М., 1977. С. 324–352; 2) Сенека — драматург // Луций Анней Сенека. Трагедии. М., 1983. С. 351–381;

Pernice G. Seneca morale. Tortona, 1964;

Bingel J. Seneca und die Dichtung. Heidelberg, 1974;

Seneca / Ed. By C. D. N. Costa. London, Boston, 1974;

Sorensen V. Seneca: Ein Humanist an Neros Hof. Munchen, 1985.

Буассье Г. Оппозиция при Цезарях. С. 77–78.

Покровский М. М. Толкование трактата Цицерона "De re publica". М., 1913. С. 61, 134.

Фрагменты трагедий Сенеки цит. по русскому переводу С. А. Ошерова: Луций Анней Сенека. Трагедии. М., 1983. С. 208–209, 211.

Цит. по русскому переводу А. С. Бобовича: Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. Т. I. С. 178–179.

Одну показательную в этом плане фразу Нерона сохранил для нас Светоний (Nero, 37). Хотя Тиберий вступил на престол далеко не в столь юном возрасте, как Нерон или Калигула, но и он, в конце концов, поддался действию дурмана ничем не ограниченной власти.

Нам кажется, что в творимом римскими императорами (Тиберием, Калигулой, Нероном, Домицианом) произволе, в жестокостях, уничтожающих само понятие "человечности" (Tac. Agr., 2), в разврате, оскорбляющем наши представления о нравственности и моральной норме, нельзя не усмотреть стремление принцепсов продемонстрировать обществу, что власть, которую они олицетворяют, стоит выше всех писаных и не писанных норм, выше законов божеских и человеческих. В условиях I в. н. э., когда республиканские традиции всё ещё продолжали играть заметную роль, подобное нарочитое попрание всех почитаемых в глазах общества установлений и институтов — семьи, традиционной религии, старинных магистратур (в этой связи уместно вспомнить историю с конём Калигулы (Suet., Calig. 55)) — выражало определённую политическую линию. Её суть состояла в том, чтобы сделать императора единственным источником закона и права (ibidem, 34), превратить принципат в монархо-теократическую систему (Suet. Dom., 13).

Эти слова, сказанные М. Л. Гаспаровым более 30 лет (Новая зарубежная литература о Таците и Светонии // ВДИ. 1964, № 1. С. 176–191), вдвойне справедливы сегодня. Интерес к творчеству великого римского историка не ослабевал, и в 70-80-ые гг. корпус научных трудов, посвященных Корнелию Тациту, пополнился рядом новых работ. Обзор некоторых из них см.: Benario H. W. Recent work on Tacitus (1974–1983) // ClW. Vol. LXXX, 1986. P. 78–152.

Кнабе Г. С. Корнелий Тацит и проблемы истории Древнего Рима… С. 2–72.