Михаил Король - Храм Гроба Господня

Существуют, правда, и версии о том, что «хорошими» были, наоборот, армянские верующие, а «плохими» – греки. Есть и экуменистический вариант сказки, где все хорошие, кроме турков, которые сами заперлись в Храме, чтобы из вредности не пустить туда христиан. Есть также вариант, гласящий, что не впустили тех, кто не мог заплатить бакшиш** турецкому кассиру.

Впрочем, нас сейчас интересует парень Омир-Анвар, а о нем сохранились, кажется, лишь православные предания. Вот, например, как описывает происшедшее русский духовный писатель А. Н. Муравьев* в сочинении «Путешествия ко Святым местам в 1830 году»:

«Вышли на площадь ко святым вратам великого Воскресенского храма. На той площади, на правой стране, к армянской церкви, видны на мраморе следы ног Омира турчанина, уверовавшего во Христа…

…Воины же турки, кругом стоявшие на страже, видевши сие чудо, весьма удивились и ужаснулись. Из числа их один, именем Омир, стоявший у Авраамиева монастыря на страже, тотчас уверовал во Христа и закричал: „Един истинный Бог Иисус Христос; едина истинная вера – православных христиан!“. А сам прыгнул вниз к христианам, с вышины более 15 аршин, и ноги его ступили на твердый мрамор, как на мягкий воск, и доднесь видны два следа его, изображены, как на воску; хотя неправославные и стараются их загладить, но я еще своими очами видел и своими руками осязал. И колонна с трещиной опаленная стоит. Воин же Омир, спрыгнув, взял свое оружие, железом воткнул в камень, как в мягкий воск, а сам беспрестанно прославлял Христа. За сие турки отсекли ему голову, а тело его сожгли; кости же его греки собрали, положили в раку и поставили в женском монастыре Великой панагии, где и доднесь источают благоухание. Армяне внутри у гроба Божия ничего не получили, остались с одним стыдом. Паша Иерусалимский и прочие турецкие начальники весьма вознегодовали на них, хотели их всех изрубить, но убоялись султана; только наказали тяжко: говорят, давали каждому есть разной нечистоты при выходе из храма».

Надпись над входом в придел св. Жен-мироносиц

А иеромонах Мелетий*, старец Саровской пустыни, путешествоваший в Иерусалим в 1793 и 1794 годах, про следы ног не вспоминает:

«В то время один Эмир от предстоявших тут военнослужителей (турецких), видя что разселся столп и изшел Святый Свет, вдруг уверовал во Христа, и исповедуя Его Сыном Божиим и Богом Истинным и совершенным человеком, великим гласом воззопил: „едина есть вера христианская!“ и вонзил в один камень три гвоздя, случившиеся в его руках, говоря: таким образом да вонзятся сии в очи неверующих во святый Свет, яко оный есть истинный и святый. Турки, при сем находившиеся, слыша его тако глаголюща, связав, предали его огню пред святыми вратами. Камни, на которых сей новый исповедник и мученик Христов был сожжен, доныне знаки огня на себе показывают. Части же неизвестно какия, кусочками от сожжения оставшиеся, сохраняются в Воскресенском храме в монастыре Введения Пресвятыя Богородицы, как выше о сем сказано.

Икона св. мученика Анвара в монастыре Великой Панагии

Сие повествование, впрочем, подтверждает и дает несомненную имоверность та каменная четырехугольная плита, на коей все сие происшествие изображено на Арапском языке. Плита сия всеми видимая, на площади близ св. врат вложена снаружи в восточную олтарную стену св. четыредесяти мучеников церкви, смежной своею северною стеною полуденной великой церкви стеною же, протягающеюся от святых врат на запад. Просил я Гефелманскаго Иеромонаха который был природный Арап, дабы для сведения мне года, месяца и числа, в котором соделалось сие чудо, прочел начертание. Сколько он ни старался, не мог исполнить по причине, что плита от полу каменная, которым устлана площадь, вы соко поднята, а при том некоторыя буквы испортились от долготы времени и высоты места, приставить же лестницу, по политическим обстоятельствам, было невозможно».

Очень интересно! Значит, в конце XVIII в. про отпечатки ног Омира-Анвара было еще не известно, иначе бы точно Мелетий их упомянул. А вот надпись «на Арапском языке» сохранилась и по сей день! Находится там же, где и описал Мелетий, над общим входом в приделы Свв. Сорока мучеников Севастийских и свв. Жен-мироносиц (с западной стороны атриума), с внутренней стороны входа.