Виталий Ларичев - Колыбель предков

В последующие дни Брум стремительно проскакивал мимо Стеркфонтейна, прямо в Кромдраай. Участок холма, где Герт Тэрбланч нашел обломки черепа, тщательно обследовался пядь за пядью. Земля осторожно счищалась, а затем просеивалась сквозь сито. В результате кропотливой работы удалось найти новые обломки, в том числе несколько зубов. Когда кости освободили от каменных матриц и соединили вместе, выяснилось, что в Кромдраао обнаружена большая часть левой половины черепа. Отсутствовала лишь выветрившаяся макушка. Однако она легко восстанавливалась.

Изучение черепа из Кромдраая привело к неожиданному сюрпризу: он несомненно принадлежал австралопитеку нового рода и вида! Возможно ли это — третье место, где открыты в Южной Африке остатки австралопитеков и третья их разновидность? Однако своеобразие было настолько ярко выраженным, что Брум не сомневался в справедливости такого сенсационного заключения. Лицо нового австралопитека отличалось большей, чем у плезиантропа, уплощенностью, а зубы и нижняя челюсть характеризовались массивностью, что сближало его с обезьянами. Однако, с другой стороны, зубы оказались близкими человеческим: клыки были небольшого размера и не выдавались за уровень других зубов; жевательная поверхность коренных по округлости бугорка не отличалась от человеческих; предкоренные имели по два округлых бугорка — щечный и язычный. К этому следует добавить: человеческую форму височной кости, отличное от антропоидов строение области слухового прохода, заметно переднее расположение затылочного отверстия, свидетельствующее о прямохождении, менее крутую скошенность подбородка, большую ширину зубной дуги, а главное — необыкновенно большой объем мозга — шестьсот пятьдесят кубических сантиметров. Если череп принадлежал женской особи, то объем мозга мужчины должен был превосходить 700 кубических сантиметров! Брума настолько поразило сходство австралопитеков из Кромдраая с человеком, что он назвал его Paranthropus robustus [16] Парантроп робустус. , то есть «стоящим рядом с человеком».

20 августа 1938 года в «Illustrated London news» появилась статья Брума, в которой рассказывалось о новом открытии в Южной Африке. К сенсационному названию ее «The missing link no longer missing» [17] «Недостающее звено больше не недостающее!» автор, по его признанию, не имел никакого отношения. Это был, как и при публикации сведений о плезиантропе, результат творчества редактора отдела науки знаменитого еженедельника. Вопреки ожиданиям, никакого возмущения в кругах чопорных английских антропологов не последовало. Очевидцы событий отметили лишь некоторое смущение ученых, призывающих, как всегда, к осторожности. Еще бы — такого до сих пор не бывало, чтобы две кряду палеоантропологические находки из одного небольшого района принадлежали двум родам недостающего звена! Можно поэтому понять некоторое раздражение и даже недовольство антропологов Юлиана Гексли и Кэйва, которые заявили о том, что это уж слишком: «терминологические упражнения Брума построены на зыбкой почве». Им казалось, что парантроп просто-напросто взрослый австралопитек. Когда эти слова передали Бруму, он лишь посмеялся. «Все дело в том, что мои критики не знают всех фактов. Вообще, когда имеешь ревнивых оппонентов, то не следует сразу предоставлять им возможность знать все!» Брум действительно имел дополнительные факты, которые придавали ему уверенность в оправданности выделения нового рода и вида австралопитеков. Дело заключалось в том, что каждая из трех разновидностей австралопитеков сопровождалась специфическим сообществом животных, указывающих на их разновременность. Так, Стеркфонтейн и Кромдраай отстояли друг от друга на две мили, но в первом пункте отсутствовали кости лошади, обильные во втором, резко отличались виды шакалов, павианов и саблезубых тигров… Как же можно, в таком случае, удивляться родовым и видовым различиям австралопитеков, если эпохи их существования отстоят друг от друга на сотни тысячелетий? По мнению Брума, бэби Дарта жил в Калахари около 2 000 000 лет назад, плезиантроп — 1 200 000 лет, а «стоящий рядом с человеком»— самый юный из них: ему исполнилось «всего 800 000 лет»!

В феврале 1941 года Брум «добил» своих оппонентов: при расчистке небольшого участка костеносной брекчии Кромдраая он вместе с Джоном Робинсоном и двумя добровольными помощниками — мальчишками — обнаружил глыбу породы, заполненную обломками костей. Они залегали всего в двух ярдах от места, где Герт Тэрбланч нашел первые обломки черепа парантропа. Когда глыбу доставили в Преторию и препараторы Трансваальского музея разбили ее, Брум сразу же выявил нижнюю челюсть австралопитека. Правда, она сохранилась плохо, но включенные в нее зубы выглядели превосходно. Они были молочные, почти не изношенные. Едва прорезавшийся коренной позволил почти точно установить возраст новой особи парантропа. Это был бэби, возраст которого не превышал три года. Таким образом, появилась возможность сравнить бэби парантропа с бэби Дарта и плезиантропа, и тут-то выяснилось, насколько они отличаются друг от друга. Клык ребенка, «стоящего рядом с человеком», имел меньшие размеры при сравнении его с клыками австралопитеков из Таунгса и Стеркфонтейна. В то же время первый предкоренной был более примитивный, чем у них, и отличался от предкоренного человека. Поэтому Брум выделил не только новый род австралопитековых, но даже новое подсемейство! Критикам не оставалось ничего другого, как признать его правоту.