Уильям Додд - Дневник посла Додда

Понедельник, 25 сентября. В 8 часов к обеду приехал директор Рейхсбанка Шахт и с ним сенатор Макаду. Оба они очень умные и своенравные люди. Сенатору 70 лет, но ему с трудом можно дать 55. Шахту, если не ошибаюсь, около 50, но он выглядит старше своего возраста. Мне впервые довелось слышать такую интересную и умную беседу на финансовые темы, как сегодня. Оба гостя ушли вместе. Это был один из по-настоящему интересных обедов за время моего пребывания в Берлине.

Среда, 27 сентября. Сегодня утром заехал лорд Астор из семьи Асторов, хорошо известных в Нью-Йорке и Лондоне, и рассказал, что ведущие бостонские проповедники «Христианской науки» просили его поехать в Германию, чтобы заявить протест против роспуска организаций «Христианской науки» в Южной Германии, где одна из этих организаций (в Веймаре) подверглась жестокому преследованию. Я уже знал обо всем этом и даже успел получить телеграфный запрос от государственного департамента. Вспомнив об обещаниях, данных Нейратом 14 сентября, я сказал лорду Астору, что германские власти, видимо, уже исправили дело и что он может не беспокоиться. Старая история: опрометчивые действия неопытных местных нацистских властей ведут к тяжелым и трудно поправимым последствиям.

Я посоветовал лорду Астору остаться в Берлине, познакомиться с положением вещей на месте, попытаться встретиться с канцлером Гитлером и убедить его поддержать в Женеве фон Нейрата, а не Геббельса, который выставляет Германию более воинственной и безрассудной, чем она есть на самом деле. Он согласился с моими доводами, и я договорился с корреспондентом агентства Ассошиэйтед Пресс Луисом П. Лохнером о том, что он попытается помочь Астору получить аудиенцию у Гитлера. Астор оказался значительно более интересным человеком, чем я мог предполагать, вспоминая то впечатление, которое он произвел на меня десять лет назад в Чикаго, во время нашей встречи в Хэлл-Хаузе.

Пятница, 29 сентября. Сегодня к завтраку приехали лорд Астор и Бюлов, один из заместителей министра иностранных дел Германии. За столом произошел довольно интересный обмен мнениями относительно восстановления экономики, но никто не сказал ничего существенного о сохранении всеобщего мира – проблеме, имеющей основополагающее значение. Разрешению этой проблемы лорд Астор намеревается всячески способствовать здесь после оказания помощи своим единоверцам по «Христианской науке».

После ухода гостей мы с лордом Астором перешли в библиотеку, и он сказал мне:

– В шесть часов я иду на прием к Гитлеру. Нет ли у вас каких-нибудь пожеланий, по поводу которых я мог бы поговорить с ним?

– Если вы сумеете убедить его, как важно для Германии не только улучшить отношения с Англией и Соединенными Штатами, но и подписать договор о разоружении в Женеве, то тем самым вы будете способствовать тому, о чем я уже говорил с руководителями министерства иностранных дел, – ответил я ему.

Мы поговорили еще несколько минут, и лорд Астор ушел, не питая особой надежды на успех.

В половине седьмого я вместе с советником Гордоном, который очень хотел сопровождать меня, отправился к Бюлову. Но так как Гордон не особенно ладит с Бюловым, а тот в свою очередь, как я заметил во время нашего последнего визита, также не питает к нему больших симпатий, я предложил поехать с нами и первому секретарю посольства Джозефу Флэку. Флэк подготовил данные, которые были нам необходимы для обсуждения так называемой системы квот, введенной из-за долгов и высоких таможенных тарифов по всей Европе и направленной против Соединенных Штатов.

Точно в назначенное время мы уже сидели за столом в министерстве иностранных дел. Напротив нас заняли места Бюлов и один из сотрудников министерства. Мы начали с протеста против того, что Югославии была выделена квота на импорт чернослива по пониженному таможенному тарифу, в то время как американским садоводам, культивирующим чернослив, таких льгот не предоставлено. Объем этих поставок оказался гораздо значительнее, чем я предполагал ранее. Бюлов заявил, что это соглашение заключено на восьмимесячный срок и его нельзя уже теперь изменить. К тому же Югославия в свою очередь предоставила Германии импортные льготы. Почти целый час мы вели самые серьезные переговоры, но так ни до чего и не договорились. Лишь к концу беседы Бюлов заметил: «Нам следовало бы договориться об улучшении торговых взаимоотношений еще прошлым летом в Лондоне». Я вполне согласился с этим.