Уильям Додд - Дневник посла Додда

Вечер был потерян; домой мы вернулись в четверть двенадцатого.

Суббота, 13 апреля. Сегодня у нас был американский посол в России Уильям Буллит. Присутствовали человек двадцать гостей и среди них русский и польский послы, югославский и венесуэльский посланники. Пришли также доктор Дикгоф и доктор Хёцш. Буллит, как мне показалось, чрезвычайно доволен собой; в нем гораздо больше мальчишества, чем можно было бы ожидать в его годы. Он рассказал мне о своей беседе с французским министром иностранных дел Лавалем – речь шла об оборонительном союзе между Францией и Россией. Договор должен быть подписан 23 апреля.

Из достоверного источника, назвать который я не могу, мне сегодня стала известна любопытная история, весьма характерная, как мне кажется, для нацистской Германии. Она показывает, к чему идет общество, которое мирится с диктатурой, особенно если власть находится в руках трех таких людей, как те, что правят Германией.

Как стало известно из эсэсовских кругов, близкие генерала Шлейхера по совету главнокомандующего германской армией генерала Фрича возбудили судебное дело о возмещении убытков в связи с убийством их знаменитого родственника в июне прошлого года. Следует учесть, что в свое время военное министерство получило от СС для ознакомления документы, связанные с этим убийством, и отказалось вернуть их. Позавчера четверо эсэсовцев явились в военное министерство к майору, у которого хранились эти документы, и, пригрозив ему пистолетом, потребовали папку. С притворной покорностью майор нагнулся, будто бы для того, чтобы достать документы из ящика письменного стола, но вместо этого нажал на спрятанную там кнопку сигнала тревоги и, чтобы выиграть время, дал эсэсовцам какие-то другие бумаги. Вскоре подоспела охрана, арестовала эсэсовцев, увела их в подвал министерства и там расстреляла. Пепел их после кремации был послан в ящике Гиммлеру.

Вторник, 16 апреля. Ввиду напряженности общего положения в Европе я поехал сегодня в полдень побеседовать с Бюловым. Он произвел на меня впечатление более искреннего и свободомыслящего человека, чем Нейрат, но в этом нельзя быть вполне уверенным. Мы разговаривали полчаса, но мне почти ничего не удалось узнать. Бюлов сказал, что Гитлер никогда не присоединится к «Восточному Локарнскому пакту», целью которого является сохранение существующих границ, но при этом он, правда, не сослался непосредственно на слова Гитлера. Он уверял меня, что Гитлер хочет сохранить мир, но положение осложняется тем, что, как он сказал, Советская Россия заключила с Чехословакией договор, согласно которому большому количеству советских самолетов предоставляется право совершать посадку на чехословацких аэродромах.

– Это означает тесный союз с Францией и агрессию против Германии, – заключил он.

Я сказал:

– У нас есть сведения, что Чехословакия склоняется к компромиссной позиции, занимаемой Англией, и уже не так тесно связана с Францией, как раньше.

Бюлов возразил на это:

– Ничего подобного. Премьер-министр Бенеш как всегда ввел в заблуждение вашего посланника в Праге. Чехи по-прежнему в тесном союзе с французами, и новый франко-русский договор лишь укрепляет этот союз.

Я спросил его, пошлет ли Германия делегатов на конференцию, которую Муссолини созывает в Риме 20 мая. Он ответил:

– Да, но мы еще не получили приглашения.

– Согласны ли вы гарантировать Австрии независимость?

– Да, конечно, мы не можем настаивать на ее присоединении к Германии, хотя знаем, что большинство австрийцев хочет этого. Но все австрийские генералы и другие высокопоставленные деятели на жаловании у итальянцев. Вот что представляет собой нынешнее австрийское правительство.

Бюлов не возлагает никаких надежд на конференцию в Риме, ввиду того что Болгария отказывается сотрудничать с Венгрией и Румынией и нет возможности достичь соглашения с Италией и Францией относительно Австрии. Эти рассуждения были непоследовательны, так как минуту назад он сказал, что Гитлер не стремится присоединить Австрию к Германии. Если это так, почему же нельзя договориться относительно ее независимости?

Бюлов спросил, каковы настроения в Соединенных Штатах. Я ответил:

– Почти все американцы считают, что Германия идет к войне, и это сильно влияет на нашу политику.

Он снова заверил меня, что Германия стремится к миру, но сказал, что, по словам одного немецкого деятеля, недавно вернувшегося из Вашингтона, все газеты там пишут, будто Гитлер потребовал у Польши Польский коридор, а у Чехословакии и Австрии – территории, населенные немцами. Журналисты пришли к послу Лютеру за подтверждением, и Лютер не опроверг эти сведения, после чего американцы решили, что таковы действительно требования Гитлера.