Уильям Додд - Дневник посла Додда

Однако сегодня днем мне позвонил корреспондент «Нью-Йорк таймс» и сказал, что в пять часов руководители министерства пропаганды созвали всех работников прессы и велели им известить мир о том, что Германия начала реорганизацию рейхсвера в постоянную армию численностью от четырехсот до пятисот тысяч человек 2. Это, видимо, очень взволновало журналистов, но ведь такая реорганизация осуществляется уже по меньшей мере целый год. Таков ответ Германии на решение, принятое вчера французами, которые намерены укреплять свою военную мощь. Теперь особое значение приобрел предстоящий визит сюда сэра Джона Саймона, назначенный на 26 марта. Именно это Виганд называет повторением событий, предшествовавших 1914 году; в то время англичане также направили сюда члена своего кабинета министров, дабы узнать, с какой целью немцы расширяют свою армию и флот. Обо всем этом я узнал от журналистов и сообщил по телеграфу в Вашингтон. Официальных извещений об этом в посольстве еще не имеется.

Воскресенье, 17 марта. Пробыв около часа в посольстве, я вместе с капитаном Кепплером, нашим военно-морским атташе, и капитаном Крокетом, военным атташе, который горячо предан своему делу, поехал в знаменитый оперный театр на Унтер ден Линден, где должно было состояться торжественное заседание, посвященное памяти немецких героев, – нечто подобное нашему Дню павших бойцов. Когда я подошел к местам, забронированным для дипломатического корпуса, Бассевиц указал мне мое место в ложе. Я спросил:

– А разве французского посла здесь нет?

– Нет, и папский нунций тоже отсутствует, – ответил он.

Просидев минут десять, я был несколько встревожен тем, что, кроме меня, в зале нет ни одного посла.

Сегодня утром газеты сообщили, что французский, английский, итальянский и польский послы побывали у канцлера, который официально объявил им о расширении армии. И вот теперь мне пришло в голову, что все они сговорились не приезжать сюда. Почему же английский посол не сообщил мне об этом? Ведь мы уже больше года помогаем друг другу почти во всех подобных делах. Японского посла также нет. Почему? Всем известно, что японцы одобряют позицию Германии. Должно быть, германское министерство иностранных дел дало ему понять, чтобы он не приезжал. Его сочли бы союзником Германии. Я единственный, чье присутствие не вызовет недовольства ни с той, ни с другой стороны. И вот я здесь.

Понедельник, 18 марта. В полдень ко мне по моей просьбе пришел мосье Берар. Он сказал, что его правительство решительно добивается того, чтобы Англия, Франция и Италия заявили совместный протест против германских военных приготовлений. Французский посол готов даже предложить всем этим государствам отозвать своих послов, если Германия будет и впредь нарушать Версальский договор. Я заметил полушутливо:

– Пожалуй, в таком случае я попрошу, чтобы и меня тоже отозвали.

Однако, несмотря на неприятные события последних десяти дней, Англия уже выразила готовность послать сюда в ближайшее время своего министра иностранных дел сэра Джона Саймона. Французы этим очень обеспокоены. Италия заявила, что будет сотрудничать с Францией.

В половине шестого я поехал к доктору Шахту, чтобы спросить, что он узнал в Базеле на международной конференции банкиров, где обсуждалось сложное финансовое положение в мире. Он сказал, что Монтэгю Норман, возглавляющий Английский банк, выступил за стабилизацию фунта стерлингов и доллара, но английское казначейство против этого. Это значит, что английское правительство использует дешевый фунт стерлингов в целях борьбы с американскими промышленниками, которые, монополизировав рынки внутри Соединенных Штатов, стараются теперь прибрать к рукам английскую колониальную торговлю. Дешевый фунт стерлингов – это средство борьбы против американских высоких таможенных тарифов. Шахт настроен не очень оптимистически. Он сказал:

– Если стабилизация не будет проведена, нас ждет экономическая катастрофа в октябре.

Я готов согласиться с ним, хотя мое представление о сложной современной финансовой системе до того смутно, что я не могу составить себе сколько-нибудь определенного мнения на этот счет.

Шахт хотел было перевести разговор на общие темы, но я спросил:

– А что означает закон о всеобщей воинской повинности, опубликованный вчера?

Он ответил:

– Это означает мир в Европе. Сейчас мой сын отбывает положенный ему год службы, и все немцы должны сделать то же самое ради безопасности своей страны.