Андрей Худяков - В.Грабин и мастера пушечного дела

— Проходи, проходи…

Мы сели за крепко сбитый некрашеный стол. За окнами цеха шихтовый двор. Там ритмично ухало падающее с высоты пятиэтажного дома чугунное крошило. Гремел и визжал железный скрап.

— У Василия Гавриловича в Москве ситуация, как у Дмитрия Донского на Куликовом поле в начале битвы. Но он не унывает и держится молодцом. Днями все решится в Кремле.

— Рассказывайте, рассказывайте подробнее.

— Во время смотра близко у наших пушек быть не пришлось. Но на позицию ставил орудия я. На правом фланге первой стояла универсальная 76-миллиметровая пушка «Красного путиловца» КБ Ивана Абрамовича Маханова. За ней в строгом ряду наши полууниверсальная Ф-20 и обе дивизионные пушки Ф-22. Далее встала полууниверсальная дивизионная 76-миллиметровая пушка К-25 КБ Владимира Николаевича Сидоренко, изготовленная по переработанным чертежам шведской фирмы «Бофорс».

Сначала распорядитель подготовки и демонстрации новых образцов артиллерии комдив Дроздов не разрешил мне ставить на позицию «желтенькую». Она оставалась в сарае. Приехал Василий Гаврилович. Я доложил ему о сложившейся обстановке. Он тут же лично обратился к Дроздову. Тот ответил ему: «Ваших пушек и так две, вполне достаточно».

На следующий день приехал комдив Ефимов, начальник Артиллерийского управления. И он, выслушав просьбу Василия Гавриловича, тоже отказал. Что делать? Накануне смотра на полигон прибыл Тухачевский. Василий Гаврилович к нему. Тот выслушал просьбу и тоже отказал. Грабин решил рискнуть. Он спокойно, но твердо сказал маршалу: «При докладе руководителям партии и правительства я скажу, что нашу пушку закрыли в сарае и все мои просьбы, вплоть до обращения к вам, не привели к положительному результату». «Так и скажете?» — спросил Тухачевский. «Да, так и скажу». «Хорошо, мы поставим вашу третью пушку, но стрелять из нее не будем».

С помощью красноармейцев «желтенькую» быстро выкатили на позицию.

— Какие же вы молодцы! Хочется крикнуть: «Ура!»

— Давайте лучше помолчим. Об этом неприятном случае Василий Гаврилович просил сказать только тебе и больше никому. Ты хорошо понимаешь, почему?

После проверки готовности новых орудий и красноармейских расчетов Тухачевский пригласил Грабина и Магдасеева, тоже начальника КБ, поехать к нему на дачу в Покровское-Стрешнево.

На другой день 14 июня вся обслуга — конструкторы и рабочие — наскоро позавтракали в служебном помещении полигона и побежали в свой сарай. Смотрим через открытую дверь. Ждем правительство. Время тянется медленно. Напряжение нарастает. Первое, что я увидел — по полю полигона идут Маханов, наш Василий Гаврилович и Сидоренко. Они встали около своих орудий. Значит, вот-вот прибудут гости. Так и есть. На лужок выехали автомашины, остановились. Пока не различишь, кто приехал.

От толпы первым отделился Ворошилов, несколько позади от него Сталин в сером летнем пальто, в фуражке и сапогах. Рядом с ним молча шагал Молотов в темном пальто и шляпе. Чуть поодаль от них шел Орджоникидзе в фуражке защитного цвета с красной звездой и в сапогах. Почти рядом с ним так же независимо шагал Межлаук в серой шляпе и в сером летнем пальто. С ними гражданские и военные люди, в том числе Тухачевский и Буденный. Все шли спокойно, молча.

Члены правительства подошли к первой универсальной пушке ленинградцев. Видим — Маханов, слегка взмахнув правой рукой, начал доклад. Он долго рассказывал о своей пушке. Затем Василий Гаврилович доложил о наших образцах. Ты понимаешь, как мне хотелось в этот момент быть рядом с ним?

Члены комиссии пошли дальше. Но вот совершенно неожиданно от них отделился Сталин. Он вернулся к нашим пушкам. Подошел. Вижу, стал читать бирки. Его, видимо, интересовали вес пушки, вес снаряда и дальность стрельбы… Когда к нему приблизился Грабин, Сталин, показывая на «желтенькую», как мне потом сказал Василий Гаврилович, тепло произнес: «Красивая пушка, в нее можно влюбиться. Хорошо, что она и мощная и легкая». Потом долго расспрашивал Василия Гавриловича. Ему особо понравилось, что наши пушки изготовлены целиком на отечественном оборудовании и из отечественных материалов. Конечно, это у нашего КБ большой плюс. Сталин спросил Василия Гавриловича, какую пушку он будет рекомендовать для вооружения Красной Армии? Он сказал: Ф-22.

После смотра из всех пушек по очереди было сделано по нескольку выстрелов. «Желтенькая» вела себя хорошо.

На заседании партийного комитета Грабин сообщил нам, что 15 июня в субботу состоялось заседание правительства.