Кеннет Фаулер - Эпоха Плантагенетов и Валуа. Борьба за власть (1328-1498)

Точно так же покровительство искусствам и литераторам в Англии, по-видимому, одновременно было менее официальным, несколько более старомодным и во многих отношениях имело более широкую основу, чем во Франции. Несомненно, отчасти это было результатом стечения обстоятельств, предыдущего исторического развития, войны и радикальных отличий в положении монархии и высшей знати двух стран; однако это также было итогом роста социальных различий и экономических перемен.

Недавно было высказано предположение о том, что лондонские хроники могут указывать на растущее влияние джентри и бюргерства, которые начинают сплачиваться и обретать голос в парламенте, тогда как доминирующее положение официального историка во Франции отражает самосознание монархии, неизвестное Англии. Безусловно, не простое совпадение, что в Англии с неослабевающим размахом продолжали строиться и перестраиваться в новом перпендикулярном стиле соборы и приходские церкви, в то время как во Франции величайшая эпоха готической архитектуры почти отошла в прошлое.

Повсеместное возведение заупокойных часовен на пожертвования частных лиц, а также коллегиальных церквей, больниц и учебных заведений, колледжей Оксфорда и Кембриджа и приходских церквей с их великолепными витражными окнами, творением национальной школы мастеров по росписи стекла, является самой заметной особенностью позднесредневековой Англии и свидетельствует о необычайно распространенном патронаже. Многие их этих построек, подобно замкам и манорам знати и джентри, а также домам богатых купцов, свидетельствовали об удаче, достигнутой в ходе войны или благодаря шерстяной торговле.

О Столетней войне нам напоминают не только Сент-Джордж, Виндзор и постройки Генриха V в Шине и Сионе, но и коллегиальная церковь Генриха Ланкастера в Лестере (1356 г.) и церкви сэра Роберта Ноллиса в Понтефректе в Йоркшире (1385 г.), сэра Хьюга Колвли в Банбери в Чешире (1386 г.), Эдуарда Йоркского в Фозерингее в Нортгемптоншире (1411 г.), а также построенный на пожертвования Джона лорда Кобхема колледж в Кобхеме в Кенте (1370 г.) и заупокойная часовня Ричарда Бошана в Уорике (1442–1465 гг.). Столетняя война приходит на память и при виде замков Джона лорда Кобхема в Кулинге в Кенте (1374–1375 гг.), сэра Эдуарда Даллингриджа в Бодиеме в Суссексе (1386 г.) или сэра Джона Фастольфа в Кайстере в Норфолке (ок. 1440 г.) и лорда Ральфа Кромвеля в Таттершелле в Линкольншире (начат в 1434 г.). Многие из этих зданий и по сей день являются красноречивым свидетельством богатства и щедрости своих владельцев и мастерства строителей. Серия английских заупокойных часовен была названа «уникальной в истории европейского искусства», а часовня Бошана в приходе Св. Марии в Уорике с величественным надгробным изображением графа Ричарда, украшенным фигурами плакальщиков, «величайшим достижением английских скульпторов середины XV века». Башня замка Фастольфа в Кайстере, построенного на выкуп, полученный за герцога Алансонского, который был захвачен в плен в сражении при Вернейле в 1424 г., изначально имела пять этажей, где находились прекрасные комнаты с арочными каминами, а также летними и зимними залами, увешанными гобеленами. Как и Таттершелл с его домашней часовней, коллегиальной церковью, огромным камином, парком и рыбными садками, Кайстерский замок, скорее, был домом, предназначенным для комфортной и изысканной жизни, чем крепостным сооружением. Если мы не всегда можем проследить движение богатства, добытого на войне, в сделках по купле-продаже земли в ту эпоху, то оно повсеместно заявляет о себе в зданиях, построенных удачливыми капитанами, и в богатой обстановке, дорогой утвари и драгоценностях, упоминавшихся в их завещаниях.

Однако мы должны трезво оценивать подлинный масштаб английских достижений. Хотя перпендикулярный стиль в архитектуре был собственным достоянием Англии и развивался параллельно с французской пламенеющей готикой, а не подражал ей, Шин и Фозерингей едва ли могли соперничать с Боте-сюр-Марн и картезианским монастырем в Дижоне, и ни один ланкастерский замок не был под стать Пьерфону или Мен-сюр-Йевру.

«Восточноанглийские псалтыри» — это не «Богатейший часослов», а изображение Уорика хотя и стало вехой в английской надгробной скульптуре XV века, несопоставимо с монументальным изваянием Филиппа Храброго работы Слютера. В Англии эпохи позднего средневековья был, так сказать, только один двор — двор короля.