Николай Карпов - Мятеж главкома Сорокина. Правда и вымыслы

Как уже подчеркивалось, казаки петропавловцы в большинстве своем были людьми зажиточными, вследствие чего и преступления в их среде были явлением крайне редким. В течение 1873 г., например, в пределах станичного юрта было совершено 4 кражи со взломом и 2 грабежа, но в преступлениях этих жители станицы были скорее всего жертвами, чем преступниками. Такой порядок в станице порождал обстановку безопасности и благополучия. Войсковые власти относили это на счет большой требовательности и добросовестного отношения к своим обязанностям станичных атаманов, особенно урядника Булгакова, который азаманствовал в 70-е годы. В станице работала маслобойня, перерабатывавшая подсолнечные семена на масло, а также 11 расположенных по течению р. Чамлык водяных мельниц. Они полностью удовлетворяли запросы местных жителей по выработке муки, отрубей и различных отходов при помоле зерновых для кормления скота.

Прочное экономическое состояние казаков станицы не вызывало необходимости заниматься им отхожим промыслом, что в то время для других станиц было делом обычным. Лишь небольшая часть из них занималась чумачеством [7] Торговцы, возчики, которые на своих волах направлялись к Черному или Азовскому морям, закупали соль или рыбу и развозили их по южным ярмаркам, занимались также доставкой других попутных товаров. Более по-дробно см.: Брокгауз и Эфрон. - СПб., 1904. Т. 77. С. 57. . Станица, несмотря на ее внушительные размеры, своей ярмарки не имела. Она сама в значительной степени обеспечивала продукцией сельского хозяйства базары и ярмарки, находящиеся в соседних населенных пунктах: Лабинской, Прочноокопской и Воздвиженской. Но, выражаясь современным языком, торговых точек в станице было достататочно. В ней успешно работали 1 трактир, 10 лавок, 12 питейных заведений. Почти все они были собственностью иногородних. Большой умеренностью в употреблении крепких напитков казаки станицы не отличались. Есть данные, что в 1873 г. ими было куплено 2700 ведер водки и вина чихиря 870 ведер. Это всерьез обеспокоило станичное правление, и оно приняло решение с 1875 г. закрыть все кабаки.

Станица не сильно зависела от города, она, по сути дела, сама обеспечивала себя почти всем необходимым для жизни. В ней имелось 2 производства — по выделке кож и скорняжное, велась переработка льна, изготовлялись пенька, холст, полотна, веревки валенки. Были свои шорники, которые делали подхомутники, полсти, потники для лошадей, имелись также сапожники, бондари, кузнецы и плотники. Своим трудом они снижали зависимость станичников от города.

В 1875 г. в станице было 5 общественных зданий и 884 частных дома. В станичной школе в 1881 г. обучалось до 80 казачат, а спустя 8 лет она стала именоваться Александровским 2-х классным училищем. Преподаватели имели хорошую педагогическую подготовку, велось даже обучение немецкому языку. Население станицы росло так быстро, что уже через десять лет после ее основания в ней проживало не две, а около шести тысяч человек, а через четверть века к ним прибавилось еще свыше семи тысяч. В 1916 г. население Петропавловской составляло уже более 17 тысяч жителей. В ней было 16 ветряных и водяных мельниц, 4 молокоперерабатывающих и 2 кожевенных завода, 5 кузниц, 9 мостов через реку Чамлык, 40 паромолотилок и более 300 сноповязалок.

Петропавловская, как и любая другая кубанская станица, в те годы была прочным историческим и бытовым фундаментом казачьего самоуправления. От нее во многом зависело воспитание молодежи на Кубани, состояние многолетнего уклада жизни и быта, приверженность казачьим традициям, хозяйственное благополучие и самое главное — соблюдение кодекса казачьей чести. Станица была «питомником» казачества, важнейшим элементом его живой силы. Вот почему, когда на Кубани Советская власть активно взялась за разказачивание этой и других областей, то многие станицы вдруг стали называться селами.

Управлялась Петропавловская станичным сбором выборных казаков, таким своеобразным «станичным парламентом». В него избирался один казак от 10 дворов (хозяйств). При этом избираться мог любой казак-хозяин, достигший 25-летнего возраста и окончивший 4-х летний срок своей действительной службы. Избранный назывался «выборным стариком», хотя стариком в обычном понимании он и не был. Как исключение мог быть избран казак даже не служивший, но достигший требуемого возраста, и очень хорошо проявивший себя. Выбирались же обычно люди солидного возраста, опытные в ведении как своего хозяйства, так и в станичных делах, дабы быть примером другим. Избирался такой «парламент» сроком на один год. Собираясь потом на завалинках или на бревнах, которые всегда бывали перед каждым казачьим двором, обычно по вечерам, перед заходом солнца или в праздничные дни, соседи от 10 дворов обсуждали станичные дела и давали своему «выборному старику» наказ — какие вопросы поднимать на станичном сборе. Титул «старика» неизменно получал и отец Ивана Сорокина, Лука Илларионович.