Кирилл Соловьев - Самодержавие и конституция

В кабинет Столыпина были вхожи граф В. А. Бобринский, М. В. Родзянко. Председатель финансовой комиссии Государственного совета П. М. Романов по мере возможности сообщал премьеру о бюджетных работах «звездной палаты». «Доступность» Столыпина многих удивляла. Например, 1 марта 1907 года в 11 утра депутат от фракции кадетов О. Я. Пергамент послал главе правительства телеграмму с просьбой о встрече. В 2 часа дня он получил ответ: Столыпин был готов его принять через два часа, то есть в четыре вечера.

Весной 1907 года государственного контролера П. Х. Шванебаха «коробила та бесцеремонность, с которой всякие Челноковы, Струве и Гессены вызывали Столыпина к телефону». Как раз в те дни премьер регулярно встречался с депутатом П. Б. Струве. Они обсуждали самый широкий круг вопросов. Согласно конспекту Струве, однажды они говорили о настроениях в Думе, о взаимоотношениях царя и председателя палаты, о будущей правительственной тактике, о перспективах взаимодействия министров и депутатов, о необходимости расширения бюджетных прав представительного собрания, об аграрном законодательстве, смертной казни, о необходимых основах государственной политики.

В середине марта 1907 года, после обсуждения в Думе вопроса о военно-полевых судах, Столыпин обратился к С. А. Котляревскому с просьбой устроить ему встречу с членом фракции кадетов В. А. Маклаковым, блиставшим на том заседании. На обеде в гостинице «Франция» Котляревский спросил Маклакова, согласится ли он побеседовать с премьер-министром. Депутат не возражал. Обед еще не был окончен, когда Котляревский вызвал Маклакова к телефону переговорить со Столыпиным. Беседа состояла из намеков. Очевидно, премьер-министр опасался, что их разговор будет подслушан, поэтому место и время будущей встречи оговорено не было. На следующий день Столыпин передал Маклакову записку, и в тот же день, вечером, последний прибыл в Зимний дворец. Столыпин и Маклаков говорили преимущественно о перспективах работы Второй Думы. Премьер-министр задавался вопросом, насколько возможно конструктивное взаимодействие с нижней палатой со столь «парадоксальным» партийным составом. Депутат убеждал Столыпина, что кадеты в целом готовы к диалогу с правительством; они склонны утвердить большинство министерских законопроектов, правда, внося в них существенные поправки. Опасаясь огласки, Маклаков рассказал об этой беседе лишь представителям правого крыла своей фракции: С. Н. Булгакову, П. Б. Струве, М. В. Челнокову.

Челноков, будучи секретарем Думы, регулярно посещал Столыпина. Они беседовали отнюдь не только о многотрудных секретарских обязанностях. В конце апреля – начале мая 1907 года Столыпин признавался Челнокову: «Прежде я только думал, что спасение России в ликвидации общины; теперь я это знаю наверно. Без этого никакая конституция в России пользы не сделает». Премьер-министр со всей откровенностью предупреждал, что если Дума отвергнет правительственное аграрное законодательство, она тут же будет распущена. Ввиду этой угрозы правые кадеты вели через Челнокова переговоры со Столыпиным о предстоявшем обсуждении земельного вопроса. Глава правительства был склонен к компромиссу. Он не возражал против того, чтобы Дума вносила поправки в Указ от 9 ноября 1906 года.

Немало было встреч Столыпина с кадетами Второй Думы. Однако в общественном сознании эпохи запечатлелась лишь последняя. 2 июня 1907 года в 11:30 вечера Булгаков, Маклаков, Струве, Челноков прибыли на Елагин остров для переговоров с премьером. Они пытались убедить главу правительства повременить с роспуском Думы, настаивая на том, что деловая работа нижней палаты как раз налаживается. В итоге доводы депутатов не возымели успеха. Тем не менее, прощаясь, Столыпин заметил: «Желаю с вами встретиться в Третьей Думе. Мое единственное приятное воспоминание от Второй Думы – это знакомство с вами. Надеюсь, что и вы, когда узнали нас ближе, не будете считать нас такими злодеями, как это принято думать».

Для многих кадетов такое общение с властью казалось в высшей степени возмутительным. «Эти переговоры оставляют на нашей… одежде трудно выводимые пятна», – писал Д. Д. Протопопов П. Н. Милюкову 6 июня 1907 года. Никто не хотел выставлять эти «пятна» напоказ.

Поэтому и в дальнейшем переговоры с оппозицией были обставлены тайной. В период работы Третьей Думы свои услуги посредника между кадетами и правительством предложил публицист Н. А. Демчинский, который мечтал, что когда-нибудь П. А. Столыпин «мог [бы] войти в Думу под руку с П. Н. Милюковым». Ради воплощения этой «утопии» он устроил тайную встречу Милюкова с Крыжановским, на которой предполагалось обсудить возможность легализации партии кадетов, поскольку Министерство внутренних дел неизменно отказывало партии в регистрации. Правительственного курьера, направленного согласовать время предстоявшей беседы, тщательно обыскали в квартире лидера Партии народной свободы на предмет наличия оружия. Лишь после этого Милюков, выглядывавший из соседней комнаты, согласился принять присланного чиновника. В назначенный час встреча состоялась. Милюков начал с вопроса: