Коллектив авторов - Незримый фронт Отечества. 1917–2017 [Книга 2]

Откуда им было знать, что в тот период в Следственном отделе работали, как правило, молодые образованные люди, в большинстве своем выпускники юридического факультета Ленинградского государственного университета и других юридических институтов. Пройдя обучение на шестимесячных или годовых курсах КГБ, они приступали к работе в Следственном отделе Управления. И ни одного держиморды. Не те времена. С держимордами можно было встретиться только в довоенные и послевоенные годы.

На следующее утро «Игрок» заявил следователю, что он пересмотрел свое отношение к делу, приносит извинения за свое поведение и попросил оформить явку с повинной, если это действительно зачтется на суде. Николай пообещал ему и слово свое сдержал.

Началась рутинная работа, затянувшаяся на несколько месяцев. Следователи КГБ не привыкли суетиться и делали свою работу добротно. Вероятно, поэтому в то время у нас практически не было случаев, чтобы кого-то освободили после ареста из-за отсутствия доказательств или дело из зала суда вернули на доследование.

Надо прямо сказать, меня очень интересовал вопрос, почему, несмотря на результативность моей работы с объектом в течение года, в последнее время я не смог получить каких-либо значимых сведений о его преступной деятельности. Объяснение «Игрока» несколько озадачило меня. Выяснилось, что за год с небольшим до того, как я завел на него дело, был арестован и осужден по обвинению в нарушении правил валютных операций его друг, что сильно подействовало на Александра, и он принял решение «завязать» с валютой. Получалось, что на протяжении последних двух с лишним лет он не занимался незаконными валютными операциями, но тем не менее «загремел под фанфары» именно по этой статье. Вот уж действительно от судьбы не уйдешь!

Однако надо сказать, что дальнейшая работа с объектом была отнюдь не спокойной и безоблачной, как нам это представлялось. Признав некоторые неоспоримые эпизоды своей преступной деятельности, он, видимо, решил, что с него достаточно, и больше не сообщил никакой дополнительной информации. Для Николая опять наступили непростые дни. Следователь достаточно долго терпел, но игра в молчанку, в конце концов, ему надоела, и пришлось провести еще одну «воспитательную» беседу:

— Саша, подумай о своей дальнейшей судьбе. Для того чтобы отправить дело в суд, материалов больше чем достаточно (что соответствовало действительности). У меня нет времени, чтобы рассиживать с тобой часами и толочь воду в ступе. Давай договоримся следующим образом. Я буду здесь работать с другими подследственными, у которых есть что мне сказать, а ты иди в камеру и подумай о своем положении. Надумаешь что, приходи — поговорим.

Николай был прав: дело действительно можно было передавать в суд в любой момент. К тому времени было арестовано еще 4 директора ресторанов за взятки, которые они брали с барменов при их трудоустройстве. В ходе допросов барменов были получены данные и о взяточничестве управляющего ВАО «Интурист» Сорокина, ранее работавшего начальником ГАИ Ленинграда. С трудом, но получили санкции на задержание Сорокина, а также взяточника-чиновника из исполкома, курировавшего «Интурист», и проведение у них обысков. При обыске в кабинете и на квартире Сорокина было изъято множество различных подношений, в том числе только на квартире мы нашли 181 бутылку отборного французского коньяка. Мы с товарищами шутили, что в протокол бы надо внести круглое количество — 180, а одну «раздавить» по случаю успешного проведения мероприятия, но претворить в жизнь эту «мудрую» идею не решились — не то воспитание. Найденные при обыске норковые шубы, товарные запасы фарфора и хрусталя на нас впечатления не произвели.

Арест Сорокина имел большой резонанс в городе и не только. Даже «Голос Америки» сообщил своим слушателям об этом событии и прокомментировал, конечно, что ленинградский КГБ проводит репрессии, как в 30-е годы.

Напряжение нарастало, чувствовалось, что давили и на начальника Управления генерала Даниила Павловича Носырева (сотрудники между собой называли его НДП). Когда его уже совсем допекли, он вызвал к себе руководителей подразделений, причастных к этому делу, и начал интересоваться ходом расследования. Руководители доложили, что более 20 человек арестовано, ведется активная оперативно-следственная работа по ним. Изъяты крупные суммы валюты, золота, другие ценности. В ходе следствия получены дополнительные материалы, дающие основание — задержать, по крайней мере, еще человек 30, среди которых много известных нам по оперативным материалам валютчиков и контрабандистов. Имеющиеся в оперативных делах сведения на этих лиц в сочетании с материалами, полученными в ходе следствия, дают основание надеяться на успешную их реализацию. Складывается удачная ситуация для того, чтобы нанести серьезный удар по валютчикам. Но в ответ они услышали, что не понимают особенностей текущего политического момента, что по городу ходят слухи о новом терроре КГБ, что работу надо вести планово, а не плестись в хвосте следственной работы и т. д. Выходило так, что по всем статьям мы были виноваты.