Владимир Петрухин - Русь в IX–X веках. От призвания варягов до выбора веры

Переориентация привилегии Александра со славянского мира на Московию выдает русские истоки цитированного латинского текста. А. С. Мыльников предположил, что этот текст был составлен по-латыни Себастианом Главиничем, побывавшим в Московии в составе австрийского посольства и подготовившим «Донесение о Московии и московитах» (ок. 1665 г.) (Мыльников 1996. С. 69–70). В древнерусской традиции близкий текст сохранен Мазуринским летописцем последней четверти XVII в., где пределы власти русских князей определяются «от моря Варяжского даже до моря Хвалынского» (ПСРЛ, т. 31. С. 13), в соответствии с древнейшей географической номенклатурой ПВЛ, где Каспийское море именуется Хвалынским. Синопсис 1674 г., использующий «грамоту Александра», объявляет Мосоха «прародителем славеноросским».

Относительно ранним текстом (составлен не позднее начала 1640-х гг.), синтезировавшим идеи древности «славеноросского народа», мотив прародителей разных народов — потомков Ноя и «грамоту Александра», стало так называемое Сказание о Словене и Русе. Очевидно, сказание было составлено в Новгороде, ибо его зачин — «Написание о зачале в Славенорустей земли первоначальнаго Великого Новгорода» отсылает к древней новгородской традиции, введению к Новгородской первой летописи. Сказание наследует и традицию, донесенную ПВЛ: в Начальной летописи Северное Причерноморье, где расселяются славяне — потомки Иафета, именуется по византийской и античной традиции Великой Скифией. Это давало возможность составителю Сказания о Словене и Русе объявить прародителей средневековых народов Восточной Европы — братьев Словена, Руса, Болгара (здесь — предка волжских болгар), Комана (предка куманов-половцев), Истера (в имя предка было превращено греческое название важнейшей для начальной истории славян реки — Дунай; см. о дунайцах в главе I) и хозар (козаре/хазары Начальной летописи) — относящимися к роду Скифа, правнука Иафета.

Научные концепции, увязывающие славян со скифами, дожившие до историографических конструкций ХХ в. (у Л. Нидерле, Б. А. Рыбакова и др.), имеют позднесредневековое происхождение. Но конструкция Сказания и его датировки далеки от исторических реалий и скифской эпохи, относящейся к I тыс. до н. э.: в Сказании Словен и Рус оказываются со своими народами на севере Восточной Европы из-за распрей между потомками Скифа в 2409 г. до н. э.

На севере деятельность Словена и Руса Сказание связывает с древними топонимами и городами: от сестры легендарных братьев прозвалось озеро Илмерь (Ильмень), река Волхов получила название от сына Словена, сам же Словен построил Великий Словенск, ставший Новгородом; Русу приписывается основание Старой Русы. Согласно Сказанию, Волхов, название которого ассоциировалось с волхвами/волошбой, почитался язычниками как Перун — с этим именем славянского громовника увязывалось название урочища Перынь на реке Волхов (эта народная этимология вдохновляла исследователей на поиски языческого святилища на Перыни). Потомки Словена и Руса покорили весь север до Ледовитого океана и Зауралья — Сибири, а вместе с сородичами — болгарами и скифами контролировали земли до Дуная. Александр Македонский пожаловал им грамоту на владение землями «от моря Варяжского до моря Хвалимского».

Завершается новгородская редакция Сказания о Словене и Русе сюжетом из Сказания о князьях Владимирских: Гостомысл, правивший в возобновленном после запустения Новгороде/Словенске, советует призвать «самодержца» из Прусской земли «от рода Августова»; в Новгород является «курфистр и князь великий» Рюрик. Исследователи Сказания о Словене и Русе (Буланин, Турилов 1998) указывают, что Сказание следует конструкции легенды о Чехе, Лехе и Русе Великопольской хроники, возвышая роль Руса как прародителя славянских народов. «Грамота» Александра также заимствована Сказанием из польской традиции — из Хроники Мартина Бельского (русский перевод 1584 г.).

Сказание о Словене и Русе вместе с «грамотой» Александра распространяется в книжности XVII в. не только на Севере. Густынская летопись, составленная в Густынском Троицком монастыре Полтавской губернии, в рассказе о происхождении Словенского народа в большей мере ориентирована на южную — балканскую предысторию Славян (летописец употребляет этот этноним) или Руси. Эта летопись возводит славян к библейскому Мосоху — Москве, от каковой происходят «все Самарты (Сарматы. — В. П.), Русь, Ляхи, Чехи, Болгаре» (ПСРЛ, т. 40. С. 12–13).