Александр Музафаров - Евпатий Коловрат. Последний герой Древней Руси

Клосс Б. М. История создания Повести о Николе Заразском // Зарайск. Исторические реалии и легенды. М.: Древлехранилище, 2002. С. 172.

Там же. С. 174.

Клосс Б. М. История создания Повести о Николе Заразском. С. 176.

Лихачев Д. С. «Слово о полку Игореве» (Историко-литературный очерк) // Слово о полку Игореве / АН СССР; под ред. В. П. Адриановой-Перетц. М.—Л.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 239–240.

Лихачев Д. С. Великое наследие. Классические произведения литературы Древней Руси. Л.: Художественная литература, 1987. С. 78.

В современном подробном исследовании древнерусских княжеских имен имя Евпраксия встречается трижды, имя Евстафий — четырежды. Имя Евпатий упоминается только один раз именно в связи с Евпатием Коловратом. См.: Литвина А. Б., Успенский Ф. Б. Выбор имени у русских князей в X–XVI вв. М.: Индрик, 2006.

Именно в честь его в 1784 году по указу императрицы Екатерины Великой был назван новый город в Крыму — Евпатория.

Рудаков В. Н. Монголо-татары глазами древнерусских книжников XIII–XV вв. М.: Квадрига, 2009. С. 19.

Карпов А. Ю. Владимир Святой М.: Молодая гвардия, 2004. С. 240.

Масленицын С. И. Живопись Владимиро-Суздальской Руси. 1157–1238 годы. М.: Изобразительное искусство, 1998. С. 237.

Масленицын С. И. Указ. соч. С. 171.

Святитель Ефросин Святогорец — второй епископ Муромской и Рязанской епархий. Его прозвище говорит о том, что он либо был греческим монахом со святой горы Афон, либо русским человеком, подвизавшимся там же. В любом случае его связь с Византией несомненна, что может служить еще одной причиной, почему Евстафий стремился с иконой именно в Рязань. По преданию, именно святитель Ефросин осуществил постриг в монашество муромского князя Давыда Юрьевича и его супруги, принявших в иночестве имена Петра и Февроньи.

Буланкина Е. В. Старая Рязань — стольный город Древней Руси. Рязань: Изд-во Рязанского историко-архитектурного музея-заповедника, 2007. С. 9.

Хрусталев Д. Г. Русь: от нашествия до «ига». СПб.: Евразия, 2004 (прилагаемые родословные таблицы).

См., к примеру: Кучкин В. А. Ранняя история города Зарайска и проблема ее источников // Зарайск. Исторические реалии и легенды. М.: Древлехранилище, 2002. С. 40.

Там же. С. 112.

Выскажем и еще одно предположение. А не происходила ли княгиня Евпраксия из рода Палеологов? Ведь автор «Повести» мог употребить выражение «из царского рода» в значении «из рода, который потом станет царским». Ничего невозможного в такой версии нет — в начале XIII века Палеологи занимают видное положение при дворе никейского императора. Можно предположить, что она из представительниц или родственниц этого семейства отправилась на Русь при посредничестве Евпатия Корсунского или Ефросина Святогорца.

См. подробно: Добродомов И. Г. Происхождение названия Зарайск в свете языковедческих данных // Зарайск. Исторические реалии и легенды. М.: Древлехранилище, 2002. С. 254 и далее.

Водарский Я. Е. Основание Зарайска // Зарайск. Исторические реалии и легенды. М.: Древлехранилище, 2002. С. 234.

В некоторых источниках он именуется Ингварием Игоревичем, или Ингварием Ингоревичем, или даже Игорем Игоревичем. Ниже вопрос о соотношении имен Ингварь — Ингорь — Игорь будет рассмотрен подробно, а пока просто отметим, что летописцы то смешивали эти имена, то, напротив, пытались разделить.

Даркевич В. П., Борисевич Г. В. Древняя столица Рязанской земли. М.: Кругъ, 1995. С. 49–50.

Примечательно, что неизвестный автор «Повести о погибели Русской земли», созданной в XII веке, проводит четкое различие между боярами и вельможами — «князьми грозными, бояры честными, вельможами многами — всего еси испольнена земля Руская» . Князья, бояре и вельможи здесь не просто перечислены, но и для каждой группы следует свой отдельный эпитет.

При этом свой очерк А. Л. Монгайт начал с уничижительной ремарки в адрес археологов Российской Империи: «Буржуазная историография в старой, дореволюционной России мало интересовалась историей русских городов. Соответственно и археологические раскопки были несистематичны, случайны, носили любительский характер и вследствие своей плохой методики дали науке меньше, чем могли бы дать». Вряд ли профессиональный археолог столь пренебрежительно относился к опыту и результатам работы своих дореволюционных коллег, но таковы были требования идеологической системы, не допускавшей отступлений даже в такой сугубо материальной области, как археология.