Ниал Фергюсон - Дом Ротшильдов. Мировые банкиры, 1849–1999

Дом в Грюнебурге был разрушен бомбами в 1944 г., а дом в Кёнигштайне уцелел.

Операция была сложной по двум причинам: во-первых, другие мажоритарные акционеры, Гутманы, должны были продать свою долю; во-вторых, перевод должен был осуществляться непрямым путем, через швейцарские и нидерландские учреждения, чтобы избежать возможной конфискации завода правительством Великобритании в случае будущей войны.

Энтони стал председателем «Апелляционного совета» в 1939 г. Кроме того, он был председателем «Планового эмиграционного комитета по делам беженцев». Они с Лайонелом и Джимми также состояли в апелляционном комитете «Совета немецких евреев», основанного в 1936 г.

Виктор не понаслышке был знаком с британским вариантом антисемитизма: он вспоминал, как в Харроу его обзывали «грязным еврейчиком», а в 1934 г., когда ему было 24 года, ему отказали во вступлении в загородный клуб в Барнете по религиозным соображениям.

Второе предложение не зафиксировано в официальном протоколе, но появилось в репортажах прессы.

Так, Эдуард возмутился, когда после освобождения Алжира генерал Жиро отказался восстановить закон Кремье, по которому алжирские евреи получали права гражданства.

Доходы от продажи якобы пошли в пользу французских сирот военного времени . Эпилог

Напоминаю, что данный раздел книги основан не на архивных исследованиях, а на опубликованных источниках и интервью. Поэтому в эпилоге и в главе 14 представлен лишь набросок для будущей истории банков Ротшильдов после 1915 г. Написание такой истории — задача для другого историка. Отчасти поэтому я свел примечания в конце книги к минимуму.

За эти сведения приношу благодарность сэру Джону Пламу.

Джимми был одним из тех, кто в 1946 г. пожертвовал 5 тысяч ф. ст. на покупку дома Черчилля в Чартуэлле, чтобы премьер мог жить там и дальше.

Сооружение гидроэлектростанций «Черчилль — Фоллс» началось лишь в 1966 г.; но в 1974 г., всего через три года после открытия ГЭС, новое правительство Ньюфаундленда решило ее национализировать, выплатив «Бринко» 160 млн долларов компенсации (общие расходы на строительство составили 1 млрд долларов).

Энтони в 1944 г. передал «Пэлас Хаус» в Ньюмаркете «Жокей-клубу», а Аскот — Национальному тресту в 1950 г.; Джимми в 1957 г. оставил Уоддесдон Национальному тресту; Ментмор и его содержимое были проданы в 1977 г., а в Тринге сейчас школа Образовательного фонда искусств. Во Франции Ротшильды расстались с виллой в Каннах, домом в Булони, замками Фонтэн, Муэтт и Лаверсен, а также домами на улицах Сент-Флорентен и Фобур-Сент-Оноре.

Зигмунд Варбург предлагал Эдмонду слияние еще в 1955 г.

В число других примеров в тот период входит бывший председатель Совета по электричеству сэр Фрэнсис Томбс, который стал неисполнительным директором в 1980 г., и бывший заместитель министра торговли Иан Спрот, который пришел в «Н. М. Ротшильд» в качестве консультанта, лишившись места после выборов 1983 г.

«Н. М. Ротшильд» заплатил 9,2 млн ф. ст. за пакет в 9,9 % акций «Братьев Смит» и 7 млн ф. ст. за пакет в 51 % компании, которая стала называться «Смит Нью-Корт» — инвестировав всего около 10 млн ф. ст. «Большой взрыв» покончил со строгим разделением банков, брокерских компаний (которые имели дело с публикой) и джобберами (которые выполняли операции на фондовой бирже).

В число клиентов входили сэр Джеймс Голдсмит, «Олимпия и Йорк» братьев Рейхманн и «Трест Хэнсона», не говоря уже о Роберте Максвелле, чьей кампании по приобретению американского издательства помогал Пири, заработав в процессе гонорар 17 млн долларов. В 1991 г., после смерти Максвелла, который оставил «наследство» в виде растраты и огромных долгов, именно компанию «Н. М. Ротшильд» пригласили провести аудит и организовать продажу доли его наследников в размере 54 % в газетной компании «Миррор груп».

Это имело менее символическое значение, чем продажа в тот период многих высокоценимых семьей поместий и домов, в том числе Ферьера. Дом на улице Монсо снесли; дом 23 по авеню Мариньи в 1975 г. продали государству; Ферьер в 1975 г. передали Сорбонне; Сан-Суси в Гувье продали в 1977 г., и теперь там отель, как и аббатство Во-де-Серне; замок д’Арменвильер в 1980-е гг. продали королю Марокко.