Любомир Бескровный - Русская армия и флот в XVIII веке

Новая тактика опиралась на более совершенное оружие. Она позволила отказаться от линейных боевых порядков и перейти к расчлененным боевым строям. Бой приобрел более активный характер. Легкая егерская пехота своим огнем подготавливала удар тяжелой линейной пехоты. Кавалерия перестала служить средством прикрытия флангов и приобрела большую самостоятельность. Артиллерия приобрела маневренность. Маневр огнем и колесами резко повысил ее эффективность.

Бой потребовал не только повышения расхода огневых средств, но и более активных действий людей. Огромное значение приобрел штыковой удар.

В области стратегии утвердились принципы ударной стратегии генерального сражения. Увеличение численности войск, более широкие возможности восстановления боевой силы и переход к смешанной системе денежных заготовок и реквизиций в деле снабжения войск позволили усилить элемент активности войск. От осторожного маневра войска перешли к решительным ударам. В конце века возникла даже стратегия системы сражения. Этой стратегии противостояла кордонная стратегия, которую превносили в Россию с Западной Европы поклонники австро-прусской системы ведения войны.

На флоте в течение XVIII века также происходил переход от линейной к маневренной тактике. Хотя тактические возможности парусного флота были ограничены, однако русские флотоводцы искали и находили такие построения, которые обеспечивали большую активность в бою.

Они не придерживались канонов линейной тактики и переходили к системе сосредоточения сил на направлении главного удара, маневру частью сил, выделению резерва и т. п.

Все более и более утверждался взгляд на флот как на силу, способную во взаимодействии с армией обеспечить защиту русских границ и разрешить коренные задачи внешней политики того времени.

Все это обусловило активный наступательный характер русской стратегии в XVIII веке. Перед русской армией и флотом стояли такие задачи, как балтийская и черноморская проблемы. Без их разрешения задерживалось экономическое и политическое развитие страны. Обе эти задачи были успешно решены в течение XVIII столетия. Победы русской армии и флота объективно способствовали развитию России. Северо-запад и юг страны получили условия для дальнейшего развития. Народы Прибалтики, Белоруссии, Украины и Кавказа перестали быть объектом шведских баронов, польских панов и турецких султанов. Они могли более свободно развиваться.

В своих стратегических планах царизм исходил прежде всего из интересов господствующего класса, но он не мог не учитывать и настроения народных масс, которые принимали широкое участие в войнах этого времени. Они обеспечивали армию и флот всем необходимым для ведения боевых действий, они поставляли солдат и матросов. От состояния духа этих масс в конечном счете зависел ход и исход всех войн.

В XVIII веке уже нельзя было вести войну, не дав войскам соответствующих политических лозунгов. В своей практике военные деятели должны были исходить не только из численности вооруженных сил и обеспеченности их оружием, боеприпасами и продовольствием, но в огромной степени из морального состояния тех войск, которыми они командовали.

Русская военная школа этого времени, представленная Румянцевым, Суворовым, Кутузовым, Спиридовым и Ушаковым, руководствовалась этими принципами в своей практической деятельности и поэтому достигла выдающихся успехов. Все войны этого времени были выиграны русской армией и флотом. В ходе этих войн русская армия обогатила русское военное искусство блестящими победами под Ларгой, Кагулом, Рымником, Измаилом, Треббией и Нови, а русский флот победами под Чесмой, Калиакрией и Корфу внес свою лепту в сокровищницу русского военно-морского искусства.

Русская военная школа составляла новое прогрессивное направление в военном и военно-морском искусстве. Румянцев и Суворов, Спиридов и Ушаков не были одиночками. В своей деятельности они опирались на широкий круг прогрессивно настроенных генералов и офицеров. Они лучше других видели те тенденции, по которым шло объективное развитие военного и военно-морского дела, глубже понимали потребности времени и полнее выражали новое в своей боевой практике и теории. А это новое властно утверждалось вопреки желаниям и стремлениям правящих кругов остановить ход развития. Но сделать это они были не в силах. Объективный процесс развития неизбежно вел русское военное и военно-морское искусство по пути перехода к более высокому для того времени буржуазному способу ведения войны и военных действий.