Борис Борисов - Школа жизни

— Вот вы и вернулись, родные! Спасибо вам за ваш подвиг — так или почти так заканчивалось каждое выступление на митинге в честь возвращения наших воинов.

Ответное слово держал сержант Доценко:

— Наша победа была бы невозможной без крепкого тыла, — говорил он. — Вы отдавали все силы, чтобы снабдить нас первоклассным оружием. А мы старались использовать это оружие как можно лучше…

Я неотрывно смотрел на людей, плотно окруживших трибуну. Наверное, никогда еще этой площади не приходилось вмещать столько счастья сразу. Я видел солдата средних лет, загорелого дотемна. Он был весь прямо-таки обвешан ребятишками. Рожицы сияют, и мать тоже рядом, улыбается, а слезы льются градом. А рядом пожилая женщина крепко держит за рукав гимнастерки высокого молодого солдата, будто боится, что он опять уйдет. По ее щекам катятся счастливые слезы, и она не утирает их.

Видел и другие слезы… Припав головой к чугунной ограде, навзрыд плакала молодая женщина. Ей уже некого было встречать. Смертоносными, разрушительными были битвы на фронтах Великой Отечественной войны. Советский народ вышел победителем. Наши солдаты, все советские люди горели желанием вновь приступить к мирному созидательному труду. Но, чтобы не допустить огромного кровопролития здесь, на востоке, предстояло вступить в новый бой.

Обстановка накалялась день ото дня. Даже неопытному в военном отношении глазу было видно, что войска и флот только ожидают сигнала. Боевые корабли, береговая оборона находились в полной готовности, в авиачастях, в частях противовоздушной обороны близ Владивостока было сосредоточено огромное количество военной техники.

Сотрудники японского консульства наверняка неплохо разбирались в военном деле. Во всяком случае, они усиленно интересовались такими районами города, где им совершенно нечего было делать. Невозмутимое, равнодушное выражение их лиц никого не могло обмануть: японцы нервничали. Все больше появлялось дипкурьеров. Все чаще летели в эфир радиограммы консульства.

В своей записной книжке я сделал такую запись: «По всем данным, на днях начнутся военные действия… Ведем большие работы по маскировке домов, нефтебазы, рассредоточению судов, затемнению. Составляем и просматриваем планы на случай военных действий».

8 августа днем нас с Молоковым пригласил к себе Н. М. Пегов. Владимир Андреевич нагнал меня у входа в крайком. Глаза его за стеклами очков возбужденно блестели.

— Неспроста обоих в одно время вызвал… Как думаешь?

Ничего, собственно, странного в этом не было. Но все мы в те дни находились в таком напряженном ожидании близких решающих событий, что придавали значение каждому, даже незначительному, факту.

Молоков не ошибся. Войдя в кабинет Пегова, мы сразу поняли, что разговор будет необычный. Николай Михайлович встал из-за стола, не предлагая нам сесть:

— Война начнется сегодня ночью. Расскажите о готовности города.

Докладывая, я мысленно оценивал сделанное и вновь перебирал в памяти: все ли предусмотрено, что можно и нужно сделать в оставшиеся часы?

— А как вы смотрите на то, чтобы не вводить в городе угрожаемое положение и светомаскировку до начала наступления? Не выключить ли свет прямо с электростанции, когда штаб флота даст команду? — спросил меня Николай Михайлович. — Ведь вы, кажется, так сделали в Севастополе?..

— Я как раз хотел предложить это.

— Ну что ж, желаю успеха. Зайдите в Военный совет и… Как это говорят моряки, когда необходимо привести все в полную готовность?

— Все на — товсь!

— Ну так вот: все на — товсь!

В Военном совете Иван Степанович Юмашев и Семен Егорович Захаров рассмотрели наше предложение со всех сторон.

— Сколько понадобится времени для выключения света по всему городу?

— От момента сигнала до полного затемнения — не больше пяти минут.

— Это, кажется, нас устраивает? — спросил командующий вице-адмирала Фролова.

— Вполне. Быстрее, чем за семь-восемь минут, японские самолеты не смогут достигнуть Владивостока… Это с самых ближайших аэродромов.

Иван Степанович тоже был возбужден. То и дело вставал и ходил по кабинету.

— Люди расставлены? Надежные?

— Все будет в порядке.

— Ну, тогда счастливо, — заключил командующий. — Остальное увязывайте с начальником гарнизона контр-адмиралом Федоровым, с командующим ПВО… Ну, а если что, то прямо к нам.

— Да, да. Не стесняйтесь, — подтвердил вице-адмирал.

Командующий флотом, член Военного совета и начальник штаба крепко пожали нам руки.