Лев Савельев - Умей хранить военную тайну

Красная Армия подходила всё ближе и ближе, и друзья Нины К. из гестапо начали готовиться к бегству. Стала собираться и Нина. Но ей весьма вразумительно дали понять, что ни о какой поездке в Германию не может быть и речи. Она должна остаться в городе в качестве немецкого агента. Если же она вздумает протестовать — пусть пеняет на себя: нет такого места, где немецкая разведка не смогла бы её отыскать и расквитаться с ней…

Нине К. дали несколько явочных паролей, а перед самим отступлением немцы ещё раз посадили её в тюрьму. Пусть Красная Армия её освобождает! Это лишь облегчит шпионке дальнейшую деятельность…

Обо всем этом Нина К. рассказала на суде.

Можно привести ещё один эпизод, из которого видно, как гитлеровские шпионы проникают в советскую среду.

Аптекарь Ц., о котором здесь рассказывается, предстал перед судом военного трибунала в начале войны. К великому удивлению многих лиц, ставших его невольными пособниками, он оказался шпионом, причём встречавшиеся с ним неоднократно советские люди меньше всего могли заподозрить в нём вражеского агента.

Ц. появился в городе лет 35 назад. Он приехал откуда-то с юга и поступил помощником провизора в аптеку. Тогда это был молодой человек, хороший работник, скромный и тихий на вид, хозяин-немец оценил его и пообещал «вывести в люди».

— Вот когда на старости я уеду в Германию, — неоднократно повторял он, — аптека перейдёт к вам. К тому времени вы накопите денег и сможете купить дело на ходу.

Однако аптеки немцу продавать не пришлось. После октября 1917 года хозяин сбежал, а Ц. стал советским служащим, заведующим этой же аптеки.

Шли годы, Ц. продолжал сидеть за стойкой, принимал рецепты и продавал всякую мелочь. В городе чуть ли не каждый житель знал этого приветливого и словоохотливого аптекаря. Многих своих постоянных клиентов он называл по имени и отчеству. При случае он заботливо осведомлялся о здоровье членов семьи и о том, как идут дела. В аптеку заходили не только за покупками, но просто побеседовать, поделиться новостями. Этому человеку верили, считали, что ему обо всём можно рассказать, к нему шли посоветоваться… Кому могло притти в голову, что этот степенный старик — резидент вражеской разведки, махровый немецкий шпион!?

Основное промышленное предприятие в городе — крупный оборонный завод с давних пор привлекал к себе внимание немецкой разведки. Она создала здесь свою шпионскую шайку, в которую входили главным образом местные жители-немцы; несколько преподавателей, музейные работники, банковский служащий, бухгалтер заводоуправления, художник местного Дома Красной Армии. Ядро этой организации гнездилось в местной кирхе, возглавлял её пастор, а большинство из этих лиц входило в церковный совет. Но немецкая разведка отдавала себе отчёт в том, что неминуемо наступит день, когда органы советской власти ликвидируют всю организацию. В предчувствии этого она начала усиленно вербовать агентов среди местного русского населения. Выбор пал на провизора Ц., о котором было известно, что до революции он работал у хозяина-немца и был у него на хорошем счету. Помимо всего прочего за этим человеком водился «грешок», на котором разведка и сыграла.

Однажды — это было лет за восемь до войны — в аптеку пришёл некий X., учитель пения, тоже немец, которого Ц. знал давно. Разговорились. Посетитель как бы невзначай сообщил, что получает письма из Германии, от своего старого друга, прежнего владельца аптеки, что тот не забыл Ц., своего верного помощника, и шлёт ему привет.

— Вы бы зашли ко мне как-нибудь вечерком, — сказал X. — Я покажу вам письма от вашего бывшего патрона.

В один из ближайших вечеров Ц. отправился к учителю пения. Гостю был оказан любезный приём. Разговор начался издалека, но затем хозяин перешёл к делу: считая Ц. другом немцев, он предлагает ему оказывать помощь Германии.

— Вы ведь от большевиков никакой выгоды не получили, не так ли? Если бы не революция, вы были бы уже давно владельцем аптеки.

Заметив, что Ц. не особенно податлив, хозяин усилил нажим и напомнил ему о некоторых обстоятельствах его юношеской биографии. Он дал понять гостю, что ему известна и его связь с эсерами и работа в лаборатории по выработке взрывчатых веществ. Когда же и это не возымело должного действия, то был пущен в ход главный козырь.

— Нам известны, наконец, ваши более чем странные отношения с царской полицией. Надо думать, что эти подробности и сейчас могут заинтересовать кое-кого из властей…