Игорь Федюкин - Французский авантюрист при дворе Петра I. Письма и бумаги барона де Сент-Илера

Игорь Федюкин

«Барон Сент-Илер, принятый в службу с чином генерал-майора, был человек замечательный по своим знаниям, смелым проектам и самому неуживчивому характеру <...>. Поступив в русскую службу, он не умел, или не хотел применяться к лицам и обстоятельствам», — так описывал капитан-лейтенант Ф.Ф. Веселаго, впоследствии ставший выдающимся историком российского флота, первого директора Морской академии, основанной в 1715 г. в Санкт-Петербурге {1} 1 Веселаго Ф.Ф. Очерк истории Морского кадетского корпуса с приложением списка воспитанников за 100 лет. СПб.: Тип. Морского Кадетского корпуса, 1852. С. 37. . К сожалению, этим высказыванием он и ограничился: сообщить хоть какие-то дополнительные сведения о личности этого эксперта, о его предшествующем опыте и «замечательных знаниях» ни сам Веселаго, ни последующие историки не могли, а может быть, и не сочли возможным. Между тем Морская академия занимает, конечно, исключительное место в истории отечественного образования: она имеет все основания претендовать на звание первого «регулярного» учебного заведения в стране. Тем примечательнее оказывается фигура ее основателя {2} 2 О Сент-Илере см. также: Федюкин ИМ. Основание Морской академии: Документы барона де Сент-Илера и его преемников, 1715-1723 // «Регулярная академия учреждена будет...»: Образовательные проекты в России в первой половине XVIII века / науч. ред. И.И. Федюкин, М.Б. Лавринович. М.: Новое издательство, 2015. С. 34-68; Иностранные специалисты в России в эпоху Петра Великого: Биографический словарь выходцев из Франции, Валлонии, франкоязычных Швейцарии и Савойи, 1682-1727 / под ред. В.С. Ржеуцкого и Д.Ю. Гузевича, при участии А. Мезен. Москва, Ломоносовъ, 2018. С. 354-358. .

Увы, при ближайшем рассмотрении оказывается, что приглашенный Петром I французский «специалист» был самым настоящим самозванцем и, называя вещи своими именами, международным авантюристом. Сомнений нет: обнаруженные в последнее время документы, в том числе из французских, английских, шведских и иных архивов, не только позволяют детально реконструировать его биографию, но и ясно показывают, что этот генерал российской службы не только не имел баронского титула, но даже и звался не Сент-Илером; не было у него и никаких особых познаний ни в области образования, ни в области военно-морского дела. Как же тогда быть с его многочисленными «смелыми» (как их называл Веселаго) проектами и с его директорством в Морской академии? Следует ли нам теперь считать их не «смелыми», а абсурдными и безграмотными? В действительности все оказывается еще запутанней.

Сам Веселаго хотя и находил у Сент-Илера «замечательные знания», не готов был признавать его основателем Морской академии: историк полагал, что проект француза «не имел влияния на образование нового училища» {3} 3 Веселаго Ф.Ф. Очерк истории Морского кадетского корпуса... С. 40. . Но на самом деле инструкция Морской академии, устанавливающая порядок учения и содержания учеников и датированная в Полном собрании законов Российской империи 1 октября 1715 г., была составлена именно Сент-Илером и утверждена Петром I по его настоятельной просьбе. И именно в проектах Сент-Илера находим мы и первые упоминания о самой идее создания Морской академии (хотя, разумеется, вообще мысль о необходимости обучения молодых дворян морскому делу и витала тогда в воздухе). Готовы ли мы допустить, что проходимец и искатель приключений все же способен создавать что-то осмысленное и полезное, — или же, опознав в Сент-Илере самозванца, мы обязаны ретроспективно отказать ему в любом содержательном вкладе в основание первого регулярного училища в России?

Неопределенность эта весьма характерна: при ближайшем рассмотрении Сент-Илер оказывается ярким представителем общеевропейского типажа авантюриста и прожектера раннего Нового времени {4}. В самом деле, детальная реконструкция похождений барона напоминает нам, что он был вовсе не уникален: следя за его приключениями, мы постоянно натыкаемся где-то неподалеку от него на аналогичных «прожектеров», которые реализуют или пытаются реализовать весьма схожие схемы, и которые пользуются аналогичными приемами самоизобретательства. В частности, на расстоянии буквально пары рукопожатий от него нам встречаются два самых легендарных авантюриста эпохи, граф Клод Александр де Бонневаль, прославившийся несколько позднее под именем Ахмад-паша как реформатор оттоманской артиллерии, и финансист Джон Лоу, известный своей грандиозной финансовой пирамидой — Компанией Миссисипи. Более того, сами современники видят это сходство и прямо сравнивают Сент-Илера с другими прожектерами.