Сергей Нилус - Собрание сочинений - Том 3

Обольемся все слезами, когда видим пред собою почившаго, и приближившеся все целовати, ровно же и сия привещавати: се оставил еси любящия тя, не глаголеши с нами прочее, о отче! чесо ради не глаголеше, якоже глаголал еси нам? но сице молчиши, еже глаголати с нами: Аллилуиа...

Се ныне видим лежаща, но нам к тому не предлежаща: се уже и язык умолче, се уже и устне престаша: здравствуйте друзи, чада: спасайтеся братие! спасайтеся знаемые! аз бо в путь мой шествую; но память творите о мне с песнию: Аллилуиа...

Воспоминаю вам, братие мои, и чада, и друзья мои, не забывайте меня, когда молитесь ко Господу: молю, прошу, и с умилением взываю, навыкайте сим в памяти, и плачите меня день и нощь, якоже Иов, к друзьям, реку к вам: седите паки рещи: Аллилуиа...

Се лежу, возлюбленные мои братие, посреде всех молчалив и безгласен: уста упразднишася, язык преста, и устне препяшася; руце связастеся, и нозе сплетостеся; зрак изменися, очи угасосте и не видят рыдающих; слух не приемлет печалующих вопль; нос не обоняет кадильнаго благовония: истинная же любовь никогда же умерщвляется.

Темже молю всех знаемых и другов моих, помянайте меня пред Господом, яко да в день судный обрящу милость на Судищи оном Страшном.

Спасайтесь, отцы и братие, спасайтесь все друзи: сродницы же и чада: в путь бо иду, имже никогда же шествовах, но приидите помянувши мою к вам любовь, последуйте, и гробу предадите тело мое, и имущаго судите смиренную мою душу, со слезами Христа молите, яко да огня измет мя негасимаго.

Духовные мои братие и спостницы, не забудьте меня, когда молитесь, но зряще мой гроб, поминайте мою любовь и молите Христа, да учинит дух мой с праведными.

Образ есмь неизреченныя Твоея Славы, аще и язвы ношу прегрешений, ущедри Твое создание, Владыко, и очисти Твоим благоутробием, и возжеленное отечество подаждь ми, рая паки жителя мя сотворяя.

Тебе, благодетелю, и всех Владыце Христу, припадаем со слезами тепле, надгробную сию с плачем взывающе песнь: вернаго раба Твоего упокой, яко благоутробен.

Не забывай вопиющих Тебе с плачем прилежно, Святая Богородице, всех упокоение, обрести благая верному Твоему рабу, от нас преставлшемуся.

Присномятежное море жития претек, к Твоему пристанищу притече верою преставивыйся, но во Твоей тихости и присноживотной сладости, со святыми наставляяй его, упокой Христе душу раба Твоего.

Душа моя тужит, и очи мои желают слез. Кто даст главе моей воду, и очесем моим источник слез? И плачуся непрестанно день и нощь, да ослабу прииму болезни сердца моего. «Велию соделовает печаль, и смущение и сокрушение сердца, разлучение между любящими. Яко тяжко есть разлучатися душе с телом, тако любимому от любящаго: понеже по общему разумению, душа паче тамо живет, идеже любит, нежели тамо, идеже оживляет. Печальное и слезное разлучение бывает между любящим, а наипаче в то время, егда сицевое бывает разлучение, яко друг друга к телу видети невозможно. Всякое разлучение между любящим печаль соделовает, паче же всех смерть. Не что иное бо смерть есть, токмо разлучение души от тела, и от другов, и от всех, с которыми обращение бывает. «О, коль болезненно любящим разлучение сие смертное!...» — пишет святой Димитрий Ростовский 155. «Что ни говорите сердцу, а ему сродно горевать о потере близких; как ни удерживайте слезы, а они невольно струятся ручьем над могилой, в которой сокрыт родственный, драгоценный прах. Правда, слезами не возвратить того, что взято могилой, но потому-то и слезы струятся ручьем, что возврата нет из могилы..... Сам Спаситель, до конца претерпевший Свои неописанно тяжкие страдания на Кресте, над прахом друга Своего Лазаря возмутился духом и прослезился» 156.

Многие примеры видим в Священном Писании и в Житиях Святых оплакивания своих умерших. А нам, немощным людям, кольми паче свойственно есть оплакивать близких усопших; однако ж, эта скорбь должна иметь границы и слезы наши должны иметь свою меру, но не так, как у тех, о которых говорит Апостол: Якоже и прочие неимущии упования (1 Сол. 4, 13).

Да и не только людям сродна слезная печаль и сетование о разлуке с почившими, но и бессловесные животные оплакивали подобно людям разлуку свою с человеком, к которому имели признательность и которого навсегда лишались.

Трогательное повествование о сем сообщает святитель Димитрий Ростовский в житии преподобного Герасима Иорданского 157. Даже самые воспоминания о почивших близких нам людях бывают для нас отрадны и утешительны, и самые те места, в коих обитали они, будут напоминать о бывшем радостном утешении и извлекать из ней признательную слезу; ибо радость любезна — бывает слезна. Так бывало и в древности: обитель, в которой обитал великий старец, многие благоговеющие посещали, а ученики старца, по кончине его, пересказывали посетителям: на сем месте отец наш с приходящими всегда беседовал, здесь он сиживал и читывал, здесь молился, а здесь трапезовал; вот в этом месте уединялся он для богомыслия, а в этом принимал весьма краткий покой. И прочее, и прочее; а посетители с благоговением всё это слушали, удивлялись и плакали; ибо в разлуке и это служит немалым утешением.