Сергей Нилус - Cобрание сочинений - Том 5

О том, чему не желают верить и что так близко

Посвящается малому стаду Христову

Сергей Александрович Нилус

25 августа (6 сентября) 1862 — 14 января 1929

Рис. 1-й.

Колесница Гермеса. Седьмой ключ Таро

Рис. 2-й.

Настоящая книга является пятым изданием второй части моей книги «Великое в малом». Эта часть носила особое название: «Близ грядущий антихрист и царство диавола на земле». Значительно переработанная, дополненная и иллюстрированная, она теперь представляет собою достаточно самостоятельное целое, чтобы быть выпущенной в свет отдельным изданием. Отнюдь не претендуя на ученость и оригинальность, пользуясь изысканиями и трудом иных исследователей затронутого вопроса, в связи с впечатлениями и наблюдениями лично моими, как рядового христианина, книга моя, тем не менее, есть крик моего сердца, обращаемый к сердцу всех тех, кто, удручаемый совершающимися ныне на его глазах событиями, стремится найти им посильное разъяснение, уразуметь духовный смысл и значение разыгрывающейся мировой катастрофы.

Вот к сердцу и уму таких людей и обращаю я книгой этой мое слово.

В 1882-м году, год спустя после безумно-кровавого злодеяния, жертвою которого пал человеколюбивейший Государь Александр II, и за год до Священного коронования Александра III, я был в Киеве. Стояли чудные сентябрьские дни, на которые так щедра бывает иногда наша южно-русская осень. Уличная киевская жизнь кипела и била ключом: весь Киев, казалось, от мала и до велика жил на улице; особенно Крещатик бурлил и шумел веселой, оживленной и впечатлительной толпой, той южной толпой, какой обычно не встретишь на городских улицах нашего севера; под жарким солнцем юга родятся, растут и созревают характеры совсем иного типа, чем те, которыми дарит нас наше тусклое, бледно-туманное, холодное небо.

В те дни я был христианином только по имени и только по метрическому свидетельству числился православным; довольно сказать, что, прожив тогда в колыбели Православия — Киеве два с половиною месяца, я за все время своего пребывания в такой близости от благоухания Лаврской святыни ни разу не был не только в Лавре, но даже и в церкви. И тем не менее я именно в Киеве и в те самые дни получил впечатление от одного события, которое особенно врезалось мне в памяти и которому вскоре суждено было стать предметом моего размышления, но уже не с обыденно-мирской точки зрения, а с христианско-эсхатологической.

Событие это было — комета, блестящая, яркая, огромная, прорезавшая своим хвостом около трети видимого юго-западного неба и как-то внезапно появившаяся на киевском горизонте. Теплыми и темными осенними ночами весь Киев собирался к памятнику Св. Владимира наблюдать это таинственно-грозное небесное явление. От этого памятника оно особенно хорошо было видно во всей своей ослепительно-величавой устрашающей красоте.

Поистине величественное и жуткое было это зрелище!...

Но скоро у пылких южан прошло увлечение блестящей гостьей киевского неба, прошло так же скоро, как и возникло, — и садик, разбитый у ног Св. Владимира, опустел настолько, что в разгар наибольшего расцвета этой небесной красоты почти все скамейки его были пусты: две-три темные фигуры мечтателей да я четвертый — вот и все, кто из всего многолюдного Киева по тускло-освещенному садику в заветный час наблюдений пробирался к подножию Равноапостольного просветителя Земли святорусской.

Сколько долгих лет прошло уже с тех дней, а грозное небесное явление еще и доселе стоит перед моими глазами, нечто стихийное и страшное знаменуя, что-то великое и, как смерть, неотразимое предвозвещая.

И тогда, в те памятные для меня киевские дни, комета эта не казалась мне случайным простым астрономическим явлением, без влияния на жизнь не только планеты нашей, но и духа населяющего его человечества: история моей Родины, как и мировая история; особенно же память великих и страшных дней нашествия Наполеона 1 1 Комета 1812-го года известна в анналах астрономии.