Реза Аслан - Нет бога, кроме Бога. Истоки, эволюция и будущее ислама

При рассмотрении трагических последствий колониального опыта в Индии становится очевидно, какие грани теополитических взглядов Шаха Валиуллаха наиболее успешно овладели воображением угнетенного индийского мусульманского населения. Как мы увидим, на всех колонизированных землях Ближнего Востока и Северной Африки голос модернизма и объединения с идеалами Просвещения европейских колонизаторов последовательно заглушался гораздо более громким и агрессивным голосом традиционализма и сопротивления невыносимому игу империализма. Таким образом, новое поколение индийских мусульман, родившихся в стране, полностью экономически зависящей от Британской империи, больше не разделяло популярных суфийских настроений: «Если мир не согласен с вами, согласитесь с миром». Вместо этого они предпочли последовать за призывом поэта и философа Мухаммада Икбала (1877–1938), ученика ордена Кадирия и приверженца учения Валиуллаха, восстать против такого мира.

Из донесения Фредерика Купера, заместителя правительственного комиссара в округе Амритсар, в министерство иностранных дел в Лондоне о судьбе восставших сипаев (бенгальских солдат) в Лахоре, Индия. 1 августа, 1857 г.

30 июля около четырехсот сипаев 26-го бенгальского туземного пехотного полка сбежали из концентрационного лагеря в Мьянмире [26] Военный гарнизон недалеко от Лахора в Пенджабе, получивший название от находившейся поблизости усыпальницы мусульманского суфия Баба Саин Мир Мухаммад Сахиба (1550–1635), более известного как Мьян Мир. , куда они были заключены по приказу Короны после разоружения, чтобы не допустить их возможного присоединения к повстанцам-магометанам в Дели. Ослабленных и изморенных голодом сипаев быстро догнали на берегах реки Рави, где около ста пятидесяти из них были расстреляны, сброшены в реку и утоплены. Оставшиеся в живых плыли по реке, ухватившись за обломки деревьев, пока не достигли противоположного берега, на котором собрались вместе, словно выводок диких птиц, пребывая в ожидании скорого пленения. Если бы они попытались бежать, началась бы кровавая борьба. Но Провидение распорядилось иначе. Действительно все естественные, искусственные и случайные силы объединились, чтобы решить их судьбу.

Солнце сияло золотистым великолепием; и, как обреченные, взявшись за руки, мужчины спускались к берегу навстречу нам, их фигуры отбрасывали длинные тени на мерцающую гладь воды. В полном отчаянии сорок или пятьдесят человек кинулись в речной поток; и рядовые туземной кавалерии [индийские солдаты], готовые палить по головам пловцов, получили приказ не стрелять. Мятежники были в высшей степени покорны. Очевидно, ими овладела внезапная и безумная мысль, что они будут отданы под трибунал. Вследствие этого они подчинились и затем содержались как рабы в трюмах.

К полуночи, когда прекрасная луна показалась из-за облаков и отразилась в бесчисленных заводях и речных потоках, мы собрали 282 бенгальских мятежника. Утром прибыла группа сикхов с большим запасом веревок. Но деревьев было крайне мало, и мы не стали их использовать. Гораздо более значимая проблема заключалась в том, как быть с преданными нам солдатами из числа мусульман, которые, несомненно, не остались бы в стороне, поскольку правосудие совершалось в отношении их мятежных единоверцев. На наше счастье, на 1 августа выпало празднование большого магометанского фестиваля Курбан-байрам. Таким образом, это стало значимым оправданием нашего решения позволить магометанским всадникам вернуться домой, чтобы отметить этот праздник, в то время как мы, христиане, не смущенные их присутствием, при помощи верных сикхов смогли бы совершить церемониальную жертву другого рода в отношении их собратьев.

Осталась одна последняя проблема, которая имела санитарный характер. Но опять же по удачному стечению обстоятельств на расстоянии в сотню ярдов от полицейского участка мы обнаружили глубокий пересохший колодец, что обеспечило удобное решение проблемы по избавлению от бесславных солдат.

С первыми лучами солнца заключенных построили в группы по десять человек. Полагая, что их подвергнут суду, а их необоснованные жалобы будут услышаны, сипаи были необычайно послушны. Но когда в утреннем воздухе зазвучали выстрелы, они мгновенно поняли, какая ужасная судьба их на самом деле ждет, и преисполнились изумлением и яростью.